Элитное общество: Кукольный домик - стр. 4
Мать Лайзы отодвинулась в сторону, выражая своё явное разочарование.
– После того как ты связалась с ней, ты изменилась, – продолжала Оливия с ледяной чёткостью. – Я терпела твои выходки, твои попытки изменить свой образ, но теперь ты нарушила закон. Это уже слишком.
Эти слова резали сильнее, чем Лайза ожидала. Её мать редко была такой суровой, но сейчас она даже не скрывала, насколько сильно её дочери удалось разрушить всё, что они вместе строили. Лайза почувствовала себя ещё более униженной. Её взгляд снова упал на стекло, и в отражении она увидела, как в дверях появилась Вирджиния Флойд.
Джини выглядела растерянной и напуганной, её большие голубые глаза лихорадочно метались по залу, в тщетной попытке зацепиться за хоть что-то, что могло бы дать ей чувство безопасности. Она нервно сжимала в руках сумку Chanel 2.55 из чёрной матовой кожи с массивной золотой цепочкой, пальцы напряжённо теребили гладкую поверхность.
На ней было кремовое пальто длиной чуть ниже колен, идеально сидящее на её хрупких плечах, подчёркивая её безупречное чувство стиля. Из-под него выглядывал строгий чёрный костюм с приталенным жакетом и идеально сидящими брюками со стрелками, дополненный шёлковой блузой в оттенке топлёного молока с аккуратным бантом на воротнике..
Её каштановые волосы были идеально выпрямлены и аккуратно собраны в низкий гладкий хвост, из которого не выбивалось ни одной пряди. Макияж оставался минималистичным: ровный тон, подчёркивающий фарфоровую гладкость кожи, тонкие стрелки, придающие взгляду чёткость, и полупрозрачный розовый блеск на губах.
– Привет, – прошептала Лайза, вставая и подходя к Джини. Она обняла подругу, чувствуя, как та дрожит.
– Привет, – Джини ответила тихо, её голос был хрупким, словно на грани слёз.
Оливия, заметив приближение Джини, медленно оторвалась от своих мыслей, её взгляд стал мягче, и едва заметная улыбка тронула её губы. В отличие от Анжелы, к Вирджинии она всегда питала тёплые чувства, как будто видела в ней то, чего так не хватало остальным.
– Доброе утро, Вирджиния, – произнесла она с лёгкой, почти материнской интонацией. Её голос, обычно строгий, звучал удивительно мягко.
– Здравствуйте, миссис Трейсон, – Джини неловко потянулась, чтобы снять шарф, её взгляд блуждал по дорогим деталям интерьера, избегая встречи с глазами Оливии.
– Пожалуйста, зови меня Оливией, – с лёгким наклоном головы произнесла она, наблюдая за девушкой с одобрением.
Этот момент был как пощёчина для Лайзы. Мать могла быть снисходительной ко всем, но только не к Анжеле. Оливия, подняв идеально ухоженную бровь, бросила быстрый взгляд на Лайзу, словно невидимым штрихом подчеркнув: я одобряю всех, кроме твоей драгоценной Анжелы.
Лайза почувствовала, как внутри всё кипит, но сохраняла внешнюю невозмутимость. Осуждение Оливии всегда было слишком тихим, чтобы с ним можно было бороться.
– Где все остальные? – тихо спросила Джини, присаживаясь рядом с Лайзой.
Лайза замерла на мгновение, задержав дыхание, перед тем как ответить.
– Кэтрин, вероятно, всё ещё в камере, – с горькой усмешкой произнесла она, перекрещивая руки на груди. – Остальных я не видела.
Джини бросила на неё тревожный взгляд, её пальцы нервно теребили край кашемирового шарфа. Она обняла Лайзу, словно боялась, что та исчезнет в любой момент.