Элита - стр. 25

– Снова нарушаешь закон, Лия? – раздаётся знакомый гнусавый голос. – Очень непредусмотрительно с твоей стороны.

Глядя в ухмыляющееся лицо Морозова, я думаю, что если реинкарнация действительно существует, то лучшее, что светит ему в следующей жизни – это родиться мокрицей. Какая-нибудь домохозяйка при взгляде на него брезгливо скривится, со всей дури лупанёт по башке тапком и смоет в унитаз.

– Ты полный придурок, в курсе? – цежу я, наплевав на тон и выражения. Какая к чёрту разница, если меня всё равно отчислят? Последнее – лишь вопрос времени.

Почуяв запах крови, толпа начинает возбуждённо гудеть.

– Что ты сказала, дешёвка? – рычит Морозов.

– Я сказала, что ты перекачанная груда мяса в безвкусной толстовке, не имеющая ни малейшего понятия о чести и достоинстве, – выплёвываю я. – Что ты теперь сделаешь? Обвинишь меня в поджоге университета?

Побагровев, Морозов угрожающе шагает ко мне. Внутренности сжимаются от ужаса. Он выглядит так, словно готов меня ударить.

– Отойди от неё, – звучит громко и требовательно.

Резко повернувшись на голос, я вижу Леона. Его лицо напряжено, взгляд мерцает.

– Не вмешивайся, – шипит бугай, отрывая взгляд от меня. – Ваша прислуга перешла все границы и должна быть наказана.

– Я думаю, что границы перешёл ты, – подчёркнуто нейтральным голосом парирует Леон. – И тебе пора остановиться.

С неохотой отступив от меня, Морозов саркастично смеётся.

– Ты прекрасно знаешь, как здесь всё устроено. Тот, кто намеренно не следует правилам, должен быть готов к последствиям.

Леон переводит взгляд на меня, и я отчётливо вижу в его глазах борьбу. Он словно не хочет вмешиваться, но и стоять в стороне тоже не может.

– То есть, ты признаёшь, что намеренно подставляешь Лию?

– Брось, – в голосе Дениса звучат миролюбивые ноты. – Мы все знаем о твоих принципах. Так для чего вести этот бесполезный диалог?

Тимур подходит к Леону, осторожно трогая его за плечо.

– Леон, Дэн прав. Это не твой конфликт. Ты всегда держался в стороне, и тебя уважают за это. Пусть так и остаётся.

Моё сердце готово выпрыгнуть из груди. Наверное, так ощущают себя приговорённые к казни, уповающие на чудо.

– Так и есть, – соглашается Леон. – Принципы на то и принципы, чтобы им не изменять. Но эта девушка живёт в нашем доме, и я чувствую за неё ответственность.

Толпа начинает шептаться. Денис перестаёт улыбаться, его быдловатое лицо приобретает налёт снисходительности.

– К чему ты всё это говоришь? Готов публично взять её под защиту?

Его голос звучит так, словно он не особо верит в подобный исход событий.

– Именно это я и говорю, – Леон подходит ко мне и берёт под локоть. – С этого момента Лия находится под моим покровительством. Любая попытка её унизить или подставить станет личным оскорблением для меня. Надеюсь, это ясно всем.

Воцаряется гробовая тишина, сквозь которую я слышу собственное неровное сердцебиение.

Морозов несколько секунд сверлит Леона взглядом и цедит сквозь зубы:

– Надеюсь, ты обсудишь это с моей сестрой.

Едва Денис уходит, жужжание шепотков многократно усиливается.

– Идём, – Леон подталкивает меня вперёд, вытряхивая из немого оцепенения.

Сердце тарахтит, как дряхлый автомобильный мотор, ладони вспотели. Без преувеличения – я только что пережила одну из самых напряжённых сцен за всю свою жизнь.