Эликсир жизни - стр. 12

По биологии в школе я не блистал. Все эти пестики с тычинками и жабры с челюстями наводили на меня тоску. Я по-честному пытался выучить зоологию и ботанику, но каждый раз был побежден зевотой. В 10-м классе, решив стать биофизиком, чтобы найти «эликсир жизни», ездил в читальный зал городской библиотеки и брал «Биологию» Вилли. Через час усердного чтения этой капитальной книги я начинал сонно клевать носом. Однажды сквозь дремоту услышал чью-то насмешливую реплику: «Зубрил студент, но захлебнулся жаждой знаний и уснул». Я тут же очнулся и хотел ответить, что я пока еще не студент, но смутился и промолчал.

Мое решение пойти в биологию, принятое в 10-м классе, было неожиданным для всех – учителей, друзей, моей матери. Для всех, но не для меня. Я понимал, что космос – всего лишь полигон, на котором природа экспериментирует с такой странной и таинственной штукой как жизнь (тайна это не просто неизвестное; это неизвестное, от которого захватывает дух). Космические корабли предназначены не столько для перенесения людей в пространстве, сколько для утверждения могущества человеческой мысли. Но что такое мысль и как устроен человек – не ясно. Когда задумчивому юноше попадает в руки научно-популярная книжечка вроде «Природа и старение», она делает его фанатиком. Так случилось и со мной. Страстно захотелось найти «эликсир жизни». Желание – вечный двигатель, преобразующий мир. Из желания произрастает сила; желание укрепляется надеждой; надежда возникает сама по себе. Фанатик – человекообразное средство для достижения вожделенной цели.

Много было в школе уроков. Но один запомнился навсегда. Однажды на уроке математики в пятом классе я почувствовал, как в затылок ударилась горошинка; не слишком больно, но неприятно. Это кто-то начал плеваться горохом через трубочку. Хорошо, что не пластилином. Я оглянулся, но все склонились над тетрадями и усердно писали. Через пару минут – снова горошинка в затылок. Обернулся – никого. Я отвернулся и сосредоточился, приготовившись к очередному попаданию. Бац! Я резко обернулся и успел заметить как дернулся над партой второгодник Васька, матерый хулиган. Я пристально посмотрел на него. Он оторвал блуждающий взгляд от тетради, и наши глаза встретились. Глаза у него были светло-болотные, узкие, наглые. У каждого наглеца змеиные глаза и ослиные повадки.

Я отвернулся, думая что теперь обстрел закончен. Ничего подобного. Снова – бац! Я встал из-за парты, подошел к Ваське, схватил лежащий перед ним учебник и хлопнул им его по башке. Такого оборота он не ожидал и растерялся. Класс захихикал. Многие посмотрели на меня с удивленным уважением. Учительница выставила меня за дверь. Прозвенел звонок, и Васька с десятком приятелей подошел ко мне. Мы отправились на задний школьный двор выяснять отношения.

Пацаны обступили нас и ободрили Ваську: «Давай!». Они не сомневались, что он уложит меня с нескольких ударов. Кулаки у Васьки были будь здоров. Сначала Васька не сильно, для разгона, но хлестко ударил меня по щеке. Как известно, не отвечают на удар трое: трус, подлец, мудрец. Я не был ни первым, ни вторым, ни третьим. И уже был знаком с аксиомой, что кто ударил тебя в правую щеку, тот ударит и в левую. Поэтому прикрыл лицо и стал в боевую стойку.