Ели халву, да горько во рту - стр. 16

– Идёмте, милый Жорж. К ужину у нас не принято опаздывать.

Столовая в доме Олицких была выполнена в английском стиле. Это была довольно тёмная продолговатая зала с тяжёлыми шторами и массивной мебелью, освещаемая большим количеством свечей в старинных канделябрах. Гулко постукивал маятник часов, и также гулко звучали шаги входящих, разговаривавших приглушённо, словно боясь нарушить чей-то покой.

Когда доктор Жигамонт вошёл под руку с княгиней в столовую, там уже находилась худощавая женщина и крепкого телосложении мужчина лет пятидесяти, одетый в белоснежную сорочку и фрак. Его не слишком густые волосы были тщательно прилизаны, а усы коротко подстрижены. Лицо мужчины была бледно, дородно, и уже явно намечался второй подбородок, а небольшие глаза смотрели нервно, бегали. Нервность сквозила и в облике его спутницы. Ей было явно за сорок. Можно было предположить, что лет двадцать назад она была интересной, но теперь лицо её избороздили морщины, не скрываемые белилами и румянами, толстым слоем нанесёнными на кожу, что говорило о желании дамы хоть как-то омолодиться и скрыть свой возраст. Женщина была одета в светлое платье, которое, вероятно, также должно было молодить её, но на деле вовсе к ней не идущее. Руки её украшали массивные перстни и браслеты, а шею – колье. Дама похрустывала пальцами и явно скучала.

– Добрый вечер, – приветствовала княгиня нервную пару. – Позвольте представить вам нашего гостя, доктора Георгия Павловича Жигамонта.

– Здравствуйте, княгиня. Здравствуйте, доктор, – с учтивым полупоклоном отозвался дородный господин, и Георгий Павлович тотчас определил надменность в его тоне и манере держать себя.

– Мы рады приветствовать вас, – добавила дама напряжённым голосом.

– Доктор, это князь Владимир Александрович и его супруга, Екатерина Васильевна, – произнесла княгиня.

– Рад познакомиться, – сказал доктор, поклонившись в ответ князю и поцеловав руку его жене.

Елизавета Борисовна заняла место во главе стола и поманила Жигамонта к себе:

– Садитесь рядышком, милый доктор.

Георгий Павлович покорно опустился слева от неё. Княгиня нагнулась к его уху и зашептала:

– Как вам нравится эта парочка? Этот самодовольный осёл всякий вечер наряжается так, будто едет на раут! И что ж? Дурак – он и во фраке дурак. И жена его не лучше. Два сапога, как говорится… Ни малейшего подобия вкуса! И она мечтает сделаться старшей княгиней Олицкой! Было бы у неё жало, так бы и впилась в меня…

Послышались шаркающие шаги, и в столовую вошёл поддерживаемый под руку Родей старик Каринский, а следом его внучка, всё так же скромно опускающая глаза.

Олицкая легко поднялась и расцеловала Алексея Львовича:

– Дядюшка, добрый вечер! Как ваше здоровье?

– Прекрасно, душечка! Сегодня совсем прекрасно! – улыбнулся Каринский.

– Держу пари, это заслуга доктора! – предположил Родион.

– Ты, как всегда, прав, мой мальчик, – ответил старик и добавил, обращаясь к Жигамонту: – Рад вновь вас видеть, мон шер.

Алексей Львович, Родя и Маша расположились за столом справа от княгини.

– Уже четверть минут, а Антона всё нет, – произнёс Владимир Александрович.

– И твоего сына и друга, кстати, тоже, – заметила княгиня. – Я думаю, пора приступать к ужину. Дашенька, – обратилась она к горничной, – подавай, пожалуйста.