Елена Ивановна Рерих. Письма. Том II (1934 г.) - стр. 32
Рудз[итис] очень тронут твоим письмом к нему и собирается писать книгу о тебе на латвийском языке или же перевести на латв[ийский] язык Дювернуа, спрашивает совета, будем поощрять его к написанию новой. Он может быть ценным сотрудником, прекрасно владеет русским языком и пишет очень красиво. Надо думать, что среди латышей останутся несколько деятельных и преданных сотрудников. Но, как говорит Вл[адыка], нужно будет поддержать в них огонь. Весть на смерть нашего родного Ф[еликса] Ден[исовича] ты прочтешь в страницах Учения и в моем письме к Стурэ. В ночь на 27 февр[аля] я слышала, что один из наших сотрудников находится при смерти, но так как не имели никаких сведений о болезни Ф[еликса] Д[енисовича], наоборот, только что имели от него письмо с извещением об отъезде в Швейцарию и, кроме того, в ту же ночь я видела нашего полк[овника] М[ана] больным и мой приход снова восстановил его, то я подумала – не относится ли это предупреждение к полк[овнику]. Конечно, утрата эта очень тяжка. Ушел такой чистый дух! Получила письмо от Клизовского и продолжение его книги. Его жене 70 лет!!! Правда, он добавляет, что он моложе ее, но все же!! Я так надеялась на молодые силы! Получена открытка от Гущика, привожу ее.
«За картины и книги сердечное спасибо. Еще месяц не буду писать. Напрягаю усилия, решаю дело большого и серьезного сближения людей. “Витязь”[135] не идет дальше патриотической организации, не допуская к себе евреев. Надорвался. Временами казалось, что силы оставят. И свои материальные дела мрачны, и здесь мрак. Не порвал, но если налажу задуманное – порву. Боже, Боже, как мелочны еще люди, как сухи, как фиглярны и какое махровое ханжество кругом! Простите, все и обо всем отпишу. Помоги Вам Господь!»
Действительно, панорама мира становится мрачнее и мрачнее. Остается надежда, что скоро все дойдет до максимума напряжения и Гроза разрядит удушающую атмосферу! Придет Держатель Молнии, чтобы спасти остатки человекообразия. Ты прав, родной мой, говоря о нашем безмерном счастье, о возможности постоянно устремляться в будущее. Но как трудно дается именно это сознание людям, ведь для такого сознания нужны вековые накопления! А много ли накопивших, сколько растерявших! Читали, как провалился Р[узвельт] со своим veto? Это первое предупреждение, второе будет грознее. Как Сказано: «Конечно, лишь себе Америка поможет явлением принятия Нашей Миссии. Наш Пос[ол] несет счастье Миру, и нужно понять»[136]. Именно, нужно понять, мне кажется, что наш Друг не сумел сильно и значительно сказать ему о принятии Знамени и Вести. Намеки иногда только раздражают, часто твердо сказанное откровенное слово имеет больший результат. Не думает ли Друг оставить за собою честь принятия? Нужно ему сурово сказать о необходимости действий. Ибо уже было Сказано: «Пока не будет действовать явление Ваш[ингтона], будем воздерживаться от похвалы, ибо Нам нужны действия»[137]. Др[уг] сам говорил, что он нуждается иногда во встряске.
Радостно видеть, как имя растет, получаем постоянные запросы на новые статьи, но Яр[уя] говорит, что у нас, кроме «Робота»[138], нет новых, а посылать из напечатанных в «Шамбале»[139] мы не имеем права, ибо все просят статьи, еще нигде не опубликованные. В каждом получаемом журнале имеется или статья твоя, или что-нибудь о тебе, или заметочка о твоих книгах. Заметка об «Иерархии» в «Калпака» коротенькая, но неплохая. Яр[уя] выпишет для тебя. Пришли две книги Конрада Принца (Рыбакова) на оккультные темы с посвящением тебе. Он житель Виндавы и только два месяца тому назад узнал о Книгах Учения и пришел в восторг. Кажется, сестра его [состоит] членом Общ[ества] в Риге. Письма при этом нет, но есть страничка обращения к Влад[ыке]. Яр[уя] спишет ее для тебя. Книги, кажется, очень невежественные. Но я лишь бегло перелистала, может быть, и не так уж плохи.