Елена Ивановна Рерих. Письма. Том I (1919–1933 гг.) - стр. 18

Письма Елены Рерих воссоздают ее подлинный облик, фиксируют ее гигантский труд, обнаруживают глубину ее мысли и раскрывают ее эволюционную миссию. Знакомство с ними – это попытка заглянуть в огромный мир внутренних реалий их автора, который намного богаче, масштабнее и сложнее внешнего. Любой текст характеризует его создателя, и с точки зрения исследования личности эпистолярный жанр необычайно благоприятен тем, что дает автору большую степень свободы в выражении своих мыслей и чувств, нежели любые другие жанры. Так, читая письма, можно не только услышать личные интонации и почувствовать особенности авторского стиля, но и составить психологический портрет личности, получить представление о ее умственных способностях и нравственных качествах, жизненных целях и идеалах, системе ценностей и мировоззрении.

В своих письмах Елена Ивановна открывается перед нами как любящая и заботливая мать, терпеливый и чуткий духовный наставник. Ей были совершенно чужды высокомерие, категоричность суждений и тот авторитарный тон, которым современные «избранники» и «посвященные» наставляют каждого, кто попадает в их поле зрения. Она избегала любого проявления миссионерства и, объясняя положения Живой Этики, никогда не навязывала корреспондентам свои убеждения, советы как поступать, оставляя за ними право самостоятельно определяться в мировоззренческих вопросах, но всегда с готовностью отвечала стучащемуся. «Не люблю учить, но только передавать знания»[61], – как-то призналась она в письме к Б. Н. Абрамову. Елена Ивановна щедро делилась с теми, кто был готов эти знания воспринять, но это были не «тайные инструкции», а самые простые формулы преображения нашей действительности через воспитание своей души и сердца – любовь к познанию, устремление к высшему качеству всей жизни, терпимость и сострадание к ближним.

Одной из ее самых замечательных черт было умение говорить по сознанию собеседника, апеллировать к лучшим качествам его натуры. Она искренне старалась понять, что для ее собеседника главное, и такой подход называла – канон «Господом твоим». «…Канон “Господом твоим” в жизни должен быть применяем почти на каждом шагу. При каждом собеседовании, когда нет объединения сознаний, наша первая обязанность не разъярять собеседника противоречием и порицанием его убеждений, но, начав с лучших возможностей его и исходя от уровня его сознания, постепенно и терпеливо мы должны расширять его горизонт… В каждой беседе нужно уметь жертвовать собою, своим знанием, не кичиться своею просвещенностью»[62]. В ней – высоком Иерархе и творце космической эволюции – не было ни чувства превосходства над окружающими, ни жажды утверждения своего авторитета. «Искренность и простота, – писала она, – два мощных магнита и основы великого творчества отношений между людьми»[63]. «Я люблю простоту во всем, и всякая напыщенность и торжественность мне органически нестерпима»[64]. «Но знаю хороших людей, которые при встрече со мною были огорчены этой простотой. Им хотелось видеть окруженную таинственностью, малодоступную “жрицу”, изрекающую лишь высшую мудрость и пророчествующую, но и пророчества эти, конечно, должны были отвечать их желаниям. И моя светская, хотя и простая видимость была поставлена в минус»