Экономическая социология - стр. 55
Далее, объект исследования экономической социологии не сводится к одному только рациональному действию. Причем рациональности противостоит не «иррациональность», а «нерациональность», которая ничуть не хуже и не лучше рациональности[212]. Тем самым экономсоциолог придерживается принципиального положения о рядоположенности типов действия с точки зрения их мотивационной обусловленности. Это, разумеется, не означает, что все мотивы равны по силе и частоте проявления или одинаково доступны для интерпретации. Однако изначально они не должны дискриминироваться и, тем более, исключаться из поля нашего зрения. Это означает также, что интенсивность каждого типа действия не может измеряться только степенью его рациональности, в каждом случае следует использовать разные измерительные шкалы (так, измерение степени устойчивости целенаправленного действия должно отличаться от измерения значимости той или иной ценностной установки).
В какой степени изложенный взгляд противоречит классическому подходу М. Вебера? Напомним, что он представил четыре «идеальных типа» социального действия, различающихся по способу их мотивации:
• целерациональное действие – продуманное использование условий и средств для достижения поставленной цели;
• ценностно-рациональное действие – основанное на вере в самодовлеющие ценности (религиозные, эстетические);
• аффективное действие – обусловленное эмоциональным состоянием индивида, его непосредственными чувствами, ощущениями;
• традиционное действие – основанное на длительной привычке или обычае[213].
При освоении этой хрестоматийной веберовской типологии возникают три серьезных вопроса, требующие уточнения ее содержания.
• Не отождествляет ли М. Вебер экономическое действие с целерациональным действием?
• Не пытается ли он построить единую поведенческую шкалу, расположив свои четыре типа в порядке убывающей рациональности?
• Не является ли указание М. Вебера на всеобщую тенденцию к рационализации отношений в современном мире полаганием грядущей универсальности рационального действия?
Попробуем последовательно ответить на эти вопросы. Первое: целерациональное действие в веберовском понимании действительно ближе всего к чисто экономическому действию. Но все же оно шире его по содержанию, ибо, наряду с собственно экономическими, существуют еще «экономически обусловленные» действия, которые включают в себя использование экономических средств в преследовании неэкономических целей, и «экономически ориентированные» действия, связанные с утилизацией неэкономических средств в достижении целей экономического характера. Второе: иерархичность четырех типов действия по степени рациональности М. Вебер относит не к самому субъекту действия, а к внешнему наблюдателю. Речь идет о степени доступности смысла действия нашему объясняющему пониманию. Рациональное действие не является чем-то наиболее желательным или чаще всего встречающимся, просто оно более понятно исследователю. Наконец, третье: фиксирование М. Вебером исторической тенденции к рационализации опирается преимущественно на материал западной цивилизации, но даже при таком уточнении не содержит явного долженствования или указания на универсальность и однолинейность этого процесса. Скорее всего, мы имеем здесь дело лишь с одной из наиболее важных тенденций современности.