Егорьевские тайны. Проклятая шкатулка - стр. 8
Аннушка говорила долго и путано. Говорила о том, как подло Настасья воспользовалась своим интересным положением, чтоб заставить Василия венчаться, о том, что она, Аннушка, не заслуживает того, чтоб ее отвергали, и о том, что на все пойдет, чтобы добиться Василия.
– Я, бабушка, хоть к самому черту пойду, если вы не поможете! – горячо пообещала подлая.
– Э, милая, – засмеялась-закаркала старуха, – не торопись! Черти сами за тобой придут! Вижу, вижу, что на все пойдешь! А не жалко тебе людей-то, которые пострадать могут?
– А чего мне их жалеть? – разозлилась Аннушка. – Меня кто пожалеет?
– А вот это ты, девка, правильно заметила, – свела брови Агафья, зло сверкнув глазами. – Никто тебя не пожалеет, придет час – и руки никто не протянет! – И, немного помолчав, будто давая время Аннушке одуматься, спросила еще раз, – Так что? Не передумаешь?
– Нет, – твердо ответила Анна.
– Тогда слушай и запоминай. Придешь ко мне в ту субботу, когда полная луна взойдет на небо. Принеси платок свой, да рубаху зазнобы, али другую какую вещь, что он в руках держал, на себе носил. Да смотри, не перепутай!
– А что взамен возьмете? – нерешительно спросила Аннушка.
Агафья хитро скосила на нее глаза:
– А тебе не все ль равно? Вроде, говорила, что на все согласная?
– На все, на все, – закивала Аннушка, испугавшись, что вот сейчас рассердится старуха и прогонит ни солоно хлебавши.
– А раз на все, так и ступай себе. Ступай, ступай, говорю. Ну!? – прикрикнула Агафья, указывая на дверь. – Да не забудь: в субботнюю ночь полной луны!
Аннушка, не чуя под собой ног, выскочила из избушки и припустилась бежать.
ГЛАВА 3
За вечерним чаем Динка взялась рассказывать свой сон. Описывая старичка, она сама удивлялась, как хорошо, как точно запомнила и одежду, и сморщенное лицо с добрыми глазами, и скрипучий его голос. Миха слушал Динку с улыбкой, временами приговаривая:
– Ну, сказочница, ну соня!
А Варвара Дмитриевна с возрастающим удивлением всматривалась в Динкино лицо, будто пытаясь заглянуть в самую душу.
– Вот такой чудесный сон мне сегодня показали! – со смехом закончила Динка свой рассказ.
Варвара Дмитриевна, теребя в руках салфетку, с тревогой в голосе спросила:
– Ох, внуча, во что же ты снова вляпалась?
– Ты чего, ба? – удивилась Динка. – Это же просто сон!
– Может просто, а может, и нет. Самого лешака увидела! Ох, чует мое сердце – не к добру это! Говоришь, он и про Глашу поминал? Вот тебе и просто!
– Варвара Дмитриевна, – улыбнулся Миха, переглядываясь с Динкой. – Ну, какой лешак? Это же сказки! Как у Пушкина: там чудеса, там леший бродит…
– Так-то оно так, – отмахнулась Варвара Дмитриевна, – да только …
– Бабуль, – обиженно перебила Динка, – ты только под арест нас снова не сажай, ладно? Вот знала бы, так ничего бы и не рассказывала! Ну, чего ты взялась, в самом деле? Мало ли, что человеку приснится! Там на полянке, знаешь, какая красотища! А воздух – м-м-м! Вот меня и разморило, вот и приснилось чудо-чудесное! А ты сразу – не к добру да не к добру!
– Да я чего? – опешила Варвара Дмитриевна от Динкиной отповеди. – Я ж так, тревожно мне вдруг стало! В прошлый раз-то вон как вышло! А ведь ты тогда говорила, что и духов не существует!
– Ну, ты сравнила! – не согласилась Динка с бабушкиными доводами. – Глаша – она ведь на самом деле была, то есть жила здесь, на этой земле когда-то. Ее с братьями загубили, оклеветали, земле не предали, как положено, вот дух и бродил неприкаянный, правды искал. А леший – что? Миха правильно сказал – сказки все это детские, такими только ребятишек пугать!