Его маленький чертёнок - стр. 8
– Я не кричу на тебя, малышка, – сказал я, присаживаясь на корточки напротив разобиженного ребенка, – я просто пытаюсь тебе объяснить, что хорошие девочки так себя не ведут.
– Значит, я буду плохой девочкой! – буркнула дочь, еще больше насупившись. И махнула головой, складывая свои ручонки на груди. Хвостики снова забавно подскочили.
– Не пыхти.
– Я не пыхчу. Я дуюся! – резонно заметила дочь.
– И не дуйся. Ты же знаешь, что это плохо быть плохой девочкой.
Да уж, Нагорный, ты просто мастер по части воспитания детей. Браво.
– Почему? – захлопала в удивлении ресничками Ника.
– Что почему?
– Почему плохо быть плохой? Это же так скучно, быть холошей! – сморщила носик Ника. – Холошим девочкам низя бегать и дулачиться, низя лазать по делевьям и есть сладкую вату. Я не хочу быть холошей девочкой!
Господи, моя дочь иногда даже меня удивляет своей разумностью.
– И ничего не скучно, Доминика. Хороших девочек все хвалят и любят. А плохих девочек никто не любит и с ними никто не дружит, кнопка.
– Совсем-совсем никто?
– Ну…
– И даже ты меня любить не будешь, если я буду плохой девочкой, да? – полюбопытствовала дочь, а в уголках ясных зеленых глаз выступили слезы. Губка задрожала, и послышался громкий “шмыг” носом. Видимо, очень сложно сделать выбор между любовью папы и любовью к “плохому”.
– Ника, – вздохнул я, сгребая дочь в охапку и крепко к себе прижимая. – Конечно, я буду тебя любить, но ты бы очень мне помогла, если бы перестала так себя вести. Или хотя бы попыталась.
Вот так. Эта маленькая женщина с завидной регулярностью могла крутить мной так, как ей того пожелается. Многие мои бывшие пассии искренне бы Доминике позавидовал. Она единственная в моей жизни женщина, которой прощается абсолютно все. Сходит с рук если не каждая проказа, то процентов девяносто точно. И главное головой то понимал, что разбаловал своим безволием. Но черт!
Не умею я на нее злиться. Просто потому, что буквально чуть меньше четырех лет назад мир мой с появлением этой зеленоглазой девчонки перевернулся. Раз и навсегда. И случилось это, когда очередная бывшая любовница явилась в мой дом, заявив, что это моя дочь. И воспитывать ее придется мне. Всучила люльку с крохой и благополучно отвалила восвояси с новым ухажером. Мне было тридцать два года, у меня было выше крыши работы, огромный бизнес, совершенная любовь к отношениям без обязательств и полное отсутствие навыков общения с детьми. Да что там, я даже и думать не собирался о том, чтобы обзавестись потомством! И да, первые месяцы превратились в сущий ад, когда хотелось все бросить по сотни раз на дню. Бессонные ночи, постоянные смеси, подгузники, игрушки и прочая лабуда, которая одним свои видом загоняла в панику. Няньки с грудничком не справлялись, подруг в своем окружении я не держал, а мать на тот момент строила из себя бизнес-вумен. Я был на грани того, чтобы вот-вот свихнуться.
Однако потом что-то поменялось. И с первой улыбкой, первым осмысленным взглядом и произнесенным “па-па”, я понял, что все эти круги ада проходил не зря. Доминика росла, с каждым годом отвоевывая в моем сердце все больше места, в конечном счете, единолично им завладев. Все. У других просто без вариантов.
– Вот что мне с тобой прикажешь делать, принцесса? – спросил, подхватывая дочь на руки, параллельно доставая мобильник. Есть у меня, конечно, идея. Но почему-то она мне уже заранее кажется провальной.