Его маленькая заноза - стр. 20

Тишина на пару секунд. И снова звучит голос Артема, какой-то немного надломленный.

– Так зачем ты пришла сейчас?

– Я все еще люблю тебя, – слова сестры заставляют меня застыть и перестать дышать. Она все еще его любит? Серьезно?

А что он? После всего того, что произошло?

– Забудь, – жестко звучит голос мужчины. – Я уже нет. Прошло до хера лет.

– Я думала, что мы сможем…

– Ты уйдешь от мужа? Или бросишь ребенка? Да вот только ты мне больше не нужна, Лен. Мне по хрен!

– Тем, ты это ведь от злости говоришь.

– Думай, как знаешь. А теперь уходи.

Он ее выгоняет. Я оглядываюсь по сторонам и не знаю, куда деться. Делаю пару шагов назад и прячусь на террасе. И как раз вовремя, дверь распахивается и из дома выбегает Лена. Стою в обнимку с пакетом и не знаю, что делать дальше.

Прислушиваюсь. Артем не выходит. И тогда я подхожу ближе к двери. Снова, как воришка, прислушиваюсь и ничего не слышу. Тогда решаюсь сунуть свой нос в приоткрытую дверь. Артема нет, но из ванной доносится шум воды. Стою еще секунд тридцать и, прикрыв плотнее входную дверь, тороплюсь к калитке и забегаю к себе. Запираюсь, быстрым шагом дохожу до дома и, оставив пса на улице, закрываюсь дома.

Что-то внутри так щемит, аж дышать больно. Слезы закипают в глазах, но плакать повода нет как бы. Он ее выгнал! Выгнал, значит все, не любит или у него свои принципы и взгляды на жизнь. А Лена! Божечки, пришла и себя предлагает! Замужняя! Любит? Да, я не верю ей и надеюсь, Артем тоже ей не поверил!

Сама не замечаю, как всхлипываю, и слезы сами по себе срываются с ресниц и прокладывают дорожки по щекам. Сажусь на пол в кухне и, подтянув колени к себе, утыкаюсь в них лбом и реву. От души так, сразу за все накопившееся за последнее время.

Но мои рыдания и убивания из жалости к себе останавливает трель телефона. Шмыгаю носом. Достаю телефон из кармана. Палец зависает над кнопкой – ответить. На экране светится имя.

Артем.

Вытираю быстренько слезы с щек, с носа. Прочищаю горло, еще раз шмыгаю и отвечаю.

– Да, – стараюсь, чтобы мой голос звучал буднично.

– Привет, – от его голоса толпа мурашек по коже. Аж на руках появляются пупырышки.

– Привет, – отвечаю.

– Ты как там?

От того, как он говорит, от еле уловимых интонаций, но я их улавливаю, в груди образовывается что-то теплое и приятное. Он со мной говорит совсем не так, как с Леной, и я этому безумно рада.

– Хорошо, – почти не вру. Потому что сейчас мне действительно очень хорошо. – Вышла на работу. Нога не беспокоит. Вот, готовлю ужин.

– Замечательно. Хотел к тебе зайти, да… – запинается. – Да измотался сегодня. Если что-то нужно купить, говори, все равно на колесах.

– Нет, спасибо, у меня все есть, – приятно, когда о тебе кто-то заботится. Кто-то для тебя особенный.

– Хорошо, – вздыхает.

– У меня почти все готово, может, вместе поужинаем? – срывается вопрос с губ и я тут же закусываю щеку и зажмуриваюсь.

– Спасибо за предложение, – отвечает, чуть подумав. – Не хотел бы тебя напрягать.

– О, да это совсем не проблема. Наготовила-то я на пару дней. Мне все не съесть, – тараторю в трубку.

Хохотнул. И мне от этого звука хочется просто улыбаться.

– Значит, ты приглашаешь меня к себе на ужин? – слышу по голосу, как улыбается.

– Угу, – выдаю осторожно.

Смелость – это определенно не мой конек. Особенно когда дело касается Артема Гаранина.