Его маленькая слабость - стр. 40
— Глупости. Он уже давно не болит.
— Понятно.
Аня отстраняется, возвращаясь к окну.
Тянусь ближе, вытягиваю ремень безопасности из-за ее плеча и пристегиваю невеличку. Я должен доставить ее в целости. Иначе чертово чувство вины так и не позволит избавиться от нее.
— А у тебя? — спрашиваю, проверяя надежность крепления на ремне. — Все еще болит?
— Бывает. Когда дождь идет.
— Ань, послушай... — Бросаю уничтожающий взгляд на водилу, который то и дело подглядывает за нами в зеркало заднего вида, и придвигаюсь к девушке: — Ты так ничего и не вспомнила?
Мотает головой.
— Давай договоримся: если ты вспомнишь машину, которая тебя сбила, или водителя, то ты мне сообщишь. Я бы хотел сам с этим разобраться.
— Спасибо вам. Но не стоит. Думаю, полиция справится. Тем более если я вспомню какую-нибудь полезную информацию.
Стискиваю зубы от бессилия. Это с каких пор мы такие своевольные? Не после вчерашнего ли разговора по душам? Все я правильно решил! Сейчас приедем и...
— Глеб Виталич, приехали! — рапортует Витек.
А у меня сердце к горлу подскакивает. Неужели все? Я должен отпустить ее сейчас... Не отпустить, а избавиться от обузы, черт бы меня побрал!
— Витя, проводи нашу гостью, — сухо приказываю, с трудом проглатывая застрявший в горле ком. — И познакомься с людьми, что там обитают. Тебе сюда еще предстоит покататься.
— Как скажете, Глеб Виталич, — бодро отзывается водила.
— Спасибо вам.
Аня даже не поворачивается ко мне. Нервно шарит руками по двери, словно хочет поскорее сбежать. Витек выпускает ее на волю, и моя птичка спешит выпорхнуть из чертовой клетки.
Гляжу ей вслед. Витя осторожно поддерживает девушку под локоть, продолжая что-то говорить. Аня понуро идет к подъезду.
Как я и предполагал, это пошарпанная многоэтажка. Возможно даже не квартирный дом, а обычная общага. Значит, общая кухня и санузел.
И как же она справится?
Это хорошо, если родня какая есть. Уж позаботятся. Явно лучше моего... Но если некому? И кто у нее там в соседях? Если уроды какие? Хотя хуже меня найти сложно...
Опускаю глаза. Перед внутренним взором встает покосившаяся деревянная дверь. Вырванный с корнями шпингалет. В широкую щель проглядывается тонкий силуэт под душем. А за дверью — толпа ублюдков...
— М-м-м, — рычу, выскакивая из машины.
Ну, я же один такой! Придурашный! Никому и в голову не придет вожделеть калеку! Зачем на кого-то примеряю свои грехи?!
Догоняю Аню под руку со своим водителем уже в подъезде.
— Свободен! — безапелляционно прогоняю Витька и беру маленькие пальчики в свою ладонь. — Я должен сам оценить обстановку.
Аня, словно по инерции, обнимает мое плечо свободной рукой. Льнет ко мне, словно спасение нашла.
Да я ведь не спасение, глупенькая. Тараню взглядом ее макушку под гулкие шаги водилы, что разлетаются по всему подъезду, пока он наконец не выходит на улицу.
За ручку отвести и сдать, значит? Менее извращенной пытки не придумал?
Завороженно гляжу, как девочка утыкается носом в мое плечо. Прячется от мерзкого подъездного аромата кошачьей мочи и отсыревшего табака. Прикрывает глаза.
— Тебя опять тошнит?
— Все... нормально. Пойдемте уже, — сама тянет мою руку.
Подчиняюсь. Похоже, она пытается облегчить мою участь палача. Да только не выходит. Я от этого себя еще хуже чувствую.
Останавливаемся у искомой двери.