Его копия - стр. 14

И вот новый заказ: поменять водопроводную трубу в усадьбе. Я ехал туда с легким трепетом. Отец меня как-то сюда приводил, знакомил со старушкой-хозяйкой. Она умерла в прошлом году.

Мне всегда нравился этот дом. Что-то есть в нем настоящее, исконное. Душа, что ли.

На второй день с утра уже перед домом стоит темно-синее “Пежо”. Нынешние хозяева приехали продавать усадьбу. Чуть кольнуло в груди — жаль, что дом уйдет в чужие руки, он же столько поколений переходил по наследству. Но мне-то какое дело?

Копаю траншею. Жарища, пот застилает глаза. Парни-разгильдяи, не приученные к труду, пытаются соскочить по любому поводу, а сроки горят. То на одного прикрикну, то другому подзатыльник дам.

Сквозь равномерное чирканье лопат о землю слышу: скрипит дверь. Оглядываюсь, прикрыв от солнца глаза ладонью.

К нам идет молодая женщина с подносом, на котором позвякивают стаканы. Солнечный свет радугами преломляется в стекле. Босая... Босые ступни, особенно такие, тонкие, изящные, — мой фетиш, как мужчины, которому против воли пришлось жить в городе.

Какая она горячая! Взглядом привычно скольжу по фигуре, цепляю стройные ноги, округлые бедра, плоский живот. Футболка так ласково обтягивает грудь… Потом смотрю на лицо. Светлая кожа, тонкие черты. Глаза светло-карие, теплые. Крохотная родинка у виска, будто нарисованная карандашом. Искусанные губы…

Охренеть!

Если бы я сейчас курил, сигарета бы выпала у меня изо рта.

Это же Катя! Катя, твою мать! Та самая, с которой я в детстве гонял мяч под яблонями!

Да ну нафиг! Быть не может!

Смотрю на нее, а сердце бьется так быстро, будто она на первое свидание ко мне пришла. Смотрю как она идет — прямо ко мне, глаз не могу отвести. И она от меня тоже. От такого взгляда кровь вскипает: смотрит жадно, но осторожно. Это заметно не только мне. Вадик за спиной отчетливо кашляет в кулак, зараза.

А Катя подходит ко мне и спрашивает:

— Как тебя зовут?

И тут я охреневаю во второй раз.

Она меня не узнала?! Да ну, не верю!

— Даниил, — отвечаю.

И она реагирует — взглядом, дрогнувшими губами. И все равно делает вид, что не знает.

— А тебя как зовут? — делаю я контрольный.

— Катя.

Ну ладно, Катя. Тебе почему-то важно сделать вид, что мы не знакомы. Зазналась, что ли? Хозяйка усадьбы, а тут я, с лопатой?

Разберемся.

16. Глава 12. Даник. Неспокойно

Кладу два пальца в рот и свищу, коротко, пронзительно, аж у самого уши закладывает. Девчонка лет десяти, со светлыми спутанными волосами, в женской футболке размера на три больше, замирает, не дотянувшись до ручки калитки.

— Ты куда? — кричу ей из сада.

— Гулять, — после паузы отвечает она, видимо, раздумывая, надо слушаться чужого дядьку с лопатой, или нет.

Втыкаю лопату в землю и подхожу к ней.

— А твоя мама разрешила? — пробиваю я почву.

— Ее нет дома, — заявляет девчонка таким тоном, будто это оправдание.

У нее дочка. Черт побери: у Кати — дочка! Но обручального кольца нет. Как сложилась ее судьба? Она же такая веселая была, забавная, яркая. Помню, сам собирался на ней жениться. По-настоящему собирался, со всей упертостью девятилетнего мальчишки. Даже я тогда понимал, что такие девчонки — редкость. А у нее не сложилось. Вот что за урод ей попался?

— Доброе утро, Даня! — проходя мимо калитки, здоровается Таиса Ивановна, моя школьная учительница. Она с внучкой, ровесницей этой светловолосой козы. — Усадьбу ремонтируете?..