Его единственная - стр. 52
- В основном она считывает информацию полностью, но может увидеть какую-то ситуацию, которая произойдет в ближайшее время, но напрямую не коснется.
- Ну, и зачем мне эти сакральные знания? – пробурчал Блинников, потянувшись к шкафчику, где у Алены хранилось спиртное. Достал бутылку водки и маленькую стопку на ножке. Налил себе полную. Но во время разговора с матерью пить не решился.
«Еще лекции об алкоголизме мне не хватает», - ощерился он и, слушая мать, на автомате помешал куриные сосиски, болтающиеся в кипящей воде.
- Не перебивай, Дима, - одернула его мать как мальчишку и заметила, волнуясь: – Медея видит покушение. И если мать убьют, то ребенка ты никогда не найдешь. Его увезут за границу! Он никому нужен не будет! Но и тебе не дадут! Там у людей деньги и сила! Ты хоть и полковник у меня, а против них нищеброд! Спаси ту женщину, я умоляю тебя! Пусть я внука не увижу никогда, но он хоть сиротой не останется. Я знаю, каково это - с чужими жить. Меня никогда тетка куском хлеба не попрекала, царствие ей небесное…
- Мам, подожди, - опешил Крепс, да так и замер с поднятой чаркой. – Кто кого убьет? Говори спокойней.
- Девочку эту. Оля или Юля ее зовут. А мальчика в честь тебя она назвала. Вот ей опасность грозит. Она и без тебя хлебнула, Дима. Ой, как хлебнула. Медея ничего мне не рассказала, только закурила от волнения. А это плохой знак. Очень плохой.
- Я постараюсь, мам, - сипло пообещал Крепс и, закончив разговор, отложил смартфон в сторону. – Какого хрена происходит? – стукнул он кулаком по столу и, набравшись смелости, написал сообщение Кирсанову. Подбирая слова и избегая двойных толкований – но суть письма сводилась к следующему: не знает ли дорогой командир местонахождение Юлии Яныч и Димульки? А если сам не в курсе, то не спросит ли у милейшей Александры Андреевны. Ответ пришел не сразу. Блинников за это время еще пару раз сварил сосиски, выпил полбутылки водки и съел все помидоры из банки. Вот только ответ шефа не сулил ничего хорошего. Ни Юльке, ни самому Блинникову.
«Она вернулась к мужу», - написал Кирсанов, а на последующие вопросы прислал короткое «отвали» и большой кулак.
Но, то ли в бутылку беленькой добавили лекарство от страха, то ли у самого Блинникова на короткое время отключился инстинкт самосохранения, но он не внял предупреждению шефа и быстро напечатал:
- Мне с ней повидаться надо. Дайте номер телефона, товарищ генерал!
И только когда телефон зашелся в припадочной трели, и на экране высветилась фамилия шефа, понял, что нарвался.
- Ты меня разозлил, Крепс. Совсем нюх потерял, - рыкнул Бек. - Моя жена из-за тебя весь вечер проплакала. Завтра я тебе мозги вправлю, конечно…
- Я ни при чем, - опешил Блинников.
- Настоящий мужской ответ, - ехидно усмехнулся Кирсанов. – Завтра приеду на базу и объясню тебе популярно. На татами… Иди, тренируйся на кошечках… Учишь вас всю жизнь быть людьми…
- Так она сама… - промямлил Крепс, чувствуя, как душу застилает обида.
- Я тебя всегда надежным мужиком считал. Видать, ошибся, - рявкнул шеф и заметил устало. – Много там не пей, полковник, а то из отряда вылетишь!
Крепс тупо пялился на свой скудный ужин, перевел взгляд на бутылку и счел за благо поставить ее в шкаф. Потом сварил в маленькой джезве кофе и, вынув из Алёниного тайника пачку сигарет, неторопливо открыл ее. Первым делом чуть в стороне от сбившихся в кучку тонких пахитосок он увидел ключ. Небольшой такой. И сначала подумал, что это от банковской ячейки. И даже не задался вопросами, почему Алена хранила его в своем маленьком тайничке и почему не взяла с собой. Инстинктивно Крепс двумя пальцами выудил ключик и сразу почувствовал, что курить совсем не хочется. На длинной цепочке, оставшейся сперва незамеченной Блинниковым, болтался электронный брелок. Именно таким открывают двери и ворота в закрытых жилых комплексах. В такой связке и ключик уже смотрелся совершенно по-другому. Он мог открывать дверь в тамбур, а вот ключи от квартиры Алена явно хранила отдельно.