Его десятый развод - стр. 7
Даже если Харитонов задумал провести свою первую брачную ночь со мной прямо здесь, на трассе, или вообще, отдать меня на растерзание своему водителю, Ибрагиму или другим сопровождающим, то… я не собираюсь это терпеть!
– М-да… жаль портить такую красоту! – задумчиво произносит Харитонов, но в его глазах я вижу такую злость и раздражение, что инстинкты и разум отключаются в моей голове.
Выключается все, кроме одного: бежать!
Я дергаю ручку, и о чудо! Дверь не заблокирована!
Я вываливаюсь из машины прямо в снег, и скатываюсь с насыпной обочины. Снега много, он искрится в свете автомобильных фар, и не пачкает мое платье.
Скатившись кубарем в начало леса, я скидываю неудобные шпильки-лодочки и сайгаком припускаюсь в чащу.
– Ибрагим! – слышу я негромкий, но властный приказ Харитонова.
Я без верхней одежды, платье тонкое, на улице минус. Белые кружевные чулки сразу же порвались без туфель.
Этот страшный человек Харитонова, Ибрагим уже рядом. Я слышу, как хрустят прошлогодние ветки под тяжестью его ботинок.
Платье узкое, мешает мне, ветки царапают нежную кожу ступней.
Мы с Ибрагимом в разных категориях. Разумеется, он и одет более подходяще для преследования, и по-мужски вынослив. А я… натыкаюсь на ветку, и с размаху валюсь на землю, прямо под его ботинки.
– Отпустите! – пытаюсь я с ним договориться, но у камня сострадания больше, чем у личного охранника моего мужа.
Ибрагим молча, будто не считает нужным вообще со мной разговаривать, не спеша надевает на руки кожаные перчатки.
Зачем?!
Чтобы придушить меня и отпечатков пальцев ни осталось?!
Один рывок, и Ибрагим дергает меня с земли. Скрутив руки, он молча несет меня в сторону дороги.
С ним бесполезно договариваться. С бесчувственной глыбой и то больше шансов, что тебя услышат.
Ибрагим возвращает меня обратно к автомобилям. Харитонов и его свита хмуро поглядывают на меня.
– Хм… не думал, что у Деснова такая резвая дочь. – усмехается Харитонов.
В его голосе хоть и слышится раздражение, но в глазах скрытое восхищение. Ему нравится мой бунт? Моя непокорность?
Я еле сдерживаю язык за зубами, чтобы не наговорить ему гадостей. Умом понимаю, что с таким как Харитонов, лучше молчать.
Он делает еле заметный знак своим людям, и все они как один разворачиваются ко мне спинами.
– Ибрагим! – кивает Харитонов сдерживающему меня охраннику.
Тот ловко в одно чудовищное усилие разрывает корсет на моем платье. Пышная юбка тянет ничем более не сдерживаемую ткань вниз, и я остаюсь в одном лишь нижнем белье в февральской стуже, окруженная пеной белоснежного кружева разорванного платья.
Отмечаю, что Ибрагим так же успел отвернуться. Он не посмел взглянуть на меня, оставшуюся в трусах и лифчике.
На мне остался лишь один весьма жадный и заинтересованный взгляд. Взгляд моего мужа. Все остальные мужчины покорно пялились в лес, не смея ослушаться приказа своего господина.
Харитонов тоже долго не мучает меня. Он подходит ко мне, на ходу расстегивая пиджак. Закутывает меня в него, будто в пальто, мигом защищая от посторонних взглядов.
– Ибрагим! – приказывает Харитонов.
Ибрагим поднимает разорванное платье, осматривает его. Кивает головой.
– Охренеть! – усмехается Харитонов…
И в это самое мгновение раздается оглушительный треск. Машины взлетают на воздух. Я не вижу этого, потому что Харитонов отталкивает меня в сторону, на землю, и рефлекторно накрывает меня собой.