Эффект Грэхема - стр. 3

– Нет, серьезно, уйди с дороги. – Парень останавливается так резко, что от коньков отскакивает ледяная стружка. – Мало того, что я застрял с тобой на одном катке, королева выпускного, так у тебя еще и ни капли уважения к личному пространству.

Я встаю с вращений и скрещиваю руки.

– Не называй меня так. Меня зовут Джиджи.

Он фыркает.

– Ну конечно. Типичное имя для фигуристки. Дай-ка угадаю. Сокращение от какого-нибудь девчачьего замысловатого имечка… Джорджия. Или нет, Жизель.

– Это не сокращение, – холодно откликаюсь я.

– Серьезно? Просто Джиджи?

– Да ладно, теперь ты будешь осуждать мое имя? А что с твоим? Наверняка как у настоящего бро… Брейден, небось, или Картер?

– Райдер, – бормочет он.

– Ну конечно, – повторяю его же слова. Меня разбирает смех.

На мгновение он становится мрачнее тучи, но потом снова впадает в раздражение.

– Просто не путайся под ногами.

Как только Райдер поворачивается ко мне спиной, я ухмыляюсь и показываю ему язык. Если этот придурок собирается нарушить мою драгоценную утреннюю тренировку, я как минимум должна разозлить его до предела. Так что стараюсь мешаться как можно больше. Я ускоряюсь, прижав руки к бокам, а потом начинаю новую серию вращений.

Черт, фигурное катание здорово развлекает. Я уже и забыла.

– Ну наконец-то, сейчас тебе влетит, – слышу я ехидный голос Райдера. Ехидный и очень довольный.

Я замедляюсь, услышав громкое эхо шагов за двойными дверями в конце катка.

– Лучше проваливай отсюда, Жизель, пока не разозлила Гаррета Грэхема.

Я подъезжаю к Райдеру и прикидываюсь дурочкой.

– Что за Гаррет?

– Ты издеваешься, что ли? Ты не знаешь, кто такой Гаррет Грэхем?

– Он знаменитость, что ли?

Теперь очередь Райдера на меня пялиться.

– Да он король хоккея. Это его лагерь.

– А. Точно. Я просто только за фигуристами слежу.

Махнув хвостом, скольжу мимо него. Мне так хочется сделать еще одно движение – в основном чтобы проверить, помню ли я, чему научилась на тех занятиях.

Я набираю скорость. Нахожу баланс. У моих коньков нет зазубрин на носу – в конце концов, они предназначены для хоккея, – но для этого прыжка засечки не нужны. Я выхожу на поворот, набирая скорость, а потом отталкиваюсь от катка и кручусь в воздухе.

Приземляюсь я просто отвратительно. Корпус повернут не туда, куда надо. Еще я перекрутилась, но каким-то образом умудрилась не шлепнуться лицом вниз. Грации в прыжке ни капли, и я морщусь.

– Джиджи! Что ты творишь? Лодыжку сломать хочешь?

Я поворачиваюсь к стеклянному бортику в двадцати футах, где, нахмурившись, стоит мой отец. На нем бейсболка и футболка с эмблемой лагеря, на шее – свисток, а в руке – стаканчик с кофе.

– Прости, пап, – смущенно кричу я. – Просто дурачилась.

Позади меня раздается сдавленный звук. Райдер подъезжает ко мне, голубые глаза потемнели.

Я склоняю голову и невинно улыбаюсь:

– Что?

– «Пап»? – еле слышно ворчит он. – Ты дочка Гаррета Грэхема?

Глядя на его гневное выражение лица, я просто не могу удержаться и даю волю смеху.

– Мало того, сегодня я еще буду помогать вам тренировать удар.

Райдер подозрительно щурится:

– Ты что, играешь в хоккей?

В ответ я снисходительно похлопываю его по руке.

– Не переживай, король выпускного, я сделаю тебе поблажку.