Эфемерия - стр. 30

А возможно, дело в банальной привлекательности мужчины, холодного и сурового, похожего на неприступный утес, о который разбиваются волны. Хотя привлекательный – слишком слабо сказано. Он красив, мужествен и сексуален. Было что-то притягательное в его стальных глазах, чувственных губах, в манере держаться.

Из пугающих своим откровением дум меня вывел глубокий, но, как обычно, равнодушный голос безупречного во всех отношениях мужчины, который пытался усложнить или уничтожить мою жизнь.

– Как прошёл день, мисс Воронина?

– День? – Я глянула в окно, где начинало смеркаться, а улицу осветили первые газовые фонари, придавая миру таинственности. В этих полутенях деревья тихо перешёптывались от ненавязчивого ветерка, а солнце, клонившееся к закату, окрасило горизонт розовым, намекая на завтрашнюю жару.

– Не удивляйтесь. Время не властно в этом месте, оно не ограничено людскими условностями. Оно может стоять на месте или торопиться убежать, несмотря на наши предпочтения и вкусы. Оно вне этого места, вне Эфемерии, поэтому отслеживать его бесполезно.

И тут я вспомнила свой первый и, как оказалось, роковой визит в безумное кафе, когда потерянный час показался мигом.

– Не переживайте, вы к этому привыкнете.

– Вы шутите? Я не собираюсь к этому привыкать!

Мужская бровь сардонически изогнулась, и мне пришлось пояснить:

– Вы же не собираетесь держать меня вечно? Скажите, зачем я вам? Только правду.

– Правду? А вы уверены, что хотите ее знать? – Мистер Локхарт понизил голос до зловещего шёпота. Хотя зловещим он мог только показаться, так как в его глазах промелькнула тень.

Я непроизвольно отшатнулась, подмечая, что мужчину это забавляет. Он упивался моим замешательством, смущением и, чего скрывать, страхом. Словно обороняясь, я скрестила руки на груди и стала распылять искорки недремлющего гнева.

– Северия передала мне ваши условия: послушание и рот на замке в обмен на помощь в поисках моей сестры. Это правда? – пытливо спросила я.

Легкая, практически неуловимая усмешка тронула уголки его губ, наверняка давно позабывших о подобной вольности. Он стал более внимательно ко мне присматриваться, а возможно, и принюхиваться.

– Вы всегда такая воинственная, мисс Воронина?

– Да, когда приходиться защищать свои интересы. Вы не ответили на вопрос.

Мистер Локхарт стал медленно меня обходить, заставляя следовать его примеру, дабы не подставлять врагу спину.

– Да, действительно, я обдумал вашу просьбу и решил пойти против своих же убеждений, чтобы помочь вам и дать надежду на положительный результат...

Чувствуя, как начинает кружиться голова, я горячо выпалила:

– Мы ее обязательно отыщем!

– …но я не могу этот результат гарантировать.

Я скрипнула от досады зубами и остановилась, пытаясь унять головокружение. Мужчина тоже замер, но за моей спиной, давая вновь испытать его энергию, как от высоковольтной линии. Мне стоило огромных усилий не сжаться в комок и не обхватить себя руками: его энергетика доставала до самого сердца.

– Но вы не должны по этому поводу переживать. – Голос мужчины стал более глубоким и мягким, как у паука, намеревающегося пообедать глупой мухой и объясняющего, что это для ее же блага. – В любом случае, любитель маленьких девочек будет жестоко наказан.

Пальцы Ингварта легли на мое предплечье, и я дернулась, ощущая, как моя душа заметалась в истерике перепуганной пташкой.