Её ванильное лето - стр. 14
– А, – махнул рукой парень, – ерунда! Позверствует день-другой и успокоится. Но пока, конечно, лучше не показываться ему на глаза. Слушай, Машка, а что, если я у тебя пару дней на сеновале поживу?
Сашка улегся на траву и закинул руки за голову.
– Не получится. У нас вышки с сегодняшнего дня заняты. Родственничек какой-то завалявшийся нежданно-негаданно в гости заявился и пожелал на сеновале жить.
– А кто такой? Откуда?
– А я, думаешь, знаю! Седьмая вода на киселе. В общем, без ста грамм не разберешь. И такой самоуверенный, сволочь! И бесит меня, прям вот не могу!
– Он что, подкатывал к тебе?
– Еще чего не хватало! Нет, просто меня один его вид раздражает. И эта улыбочка его… А еще из-за него я сегодня в пруду искупалась. И вообще чуть не утонула. А он хоть бы что! Еще и поржал!
– Вот отморозок! – возмутился Сашка, пытаясь не засмеяться. – Так может, нам разобраться с ним?
– Нет, зачем нам лишние проблемы? К тому же скоро родственники приедут, не надо подливать масло в огонь. Сама как-нибудь разберусь с ним.
– Ладно, тебе видней. Но если что, ты только свистни!
– Обязательно.
Они замолчали и, глядя в высокое небо, задумались каждый о своем. Маша вздохнула, скрестила ноги, обхватила колени руками и на мгновение закрыла глаза. А Сашка Хоменок покосился в ее сторону. Какой же она была красивой! Как будто со страниц глянцевых журналов сошла. И цену своей улыбке и ямочкам на щеках знала, это сразу видно! Парень не тешил себя надеждой, понимал: между ними никогда ничего не будет, кроме дружбы. И все равно, лежа ночами на сеновале без сна, он смотрел на звезды и отчаянно мечтал о ней.
– Маш, а ты когда-нибудь влюблялась? – неожиданно вырвалось у Сашки, и он тут же пожалел об этом.
Лигорская открыла глаза и обернулась.
– Нет! – честно призналась она. – И по правде говоря, как-то страшусь этого чувства. Нет, конечно, мне хотелось бы влюбиться, но любовь, она ведь делает человека совершенно безоружным, беззащитным, ранимым! Это прекрасное чувство – так говорят, так пишут в книгах, но это и страшное чувство, ведь, влюбившись, ты просто перестаешь принадлежать себе, ты зависим, ты уже не ты…
– Какие-то жуткие картины ты нарисовала, Машка! А я думаю, что любовь – это здорово! – возразил парень. – Особенно если она взаимна, – добавил он другим тоном.
– Сашка, я тебя умоляю! – закатила глаза Лигорская. – Неужели ты действительно веришь в эти бредни? Да оглянись вокруг! Мои родители прожили вместе двадцать пять лет и уже не помнят, что их когда-то связывало нечто большее, чем просто привычка, общий дом и мы с Олькой. А с сестрицей моей и вовсе все было ясно с самого начала. Думаешь, она любила Олежку? Держи карман шире! Он был первым парнем у них на потоке, вот она и утерла всем нос, выскочив за него замуж, а заодно и самолюбие свое потешила. А подружки мои и вовсе встречаются с ребятами только потому, что в тусовке не модно быть одной. Думаешь, они задумываются о любви? Сомневаюсь, у них ценности другие.
– А у тебя?
– И у меня, Сашка, тоже! Уж не думаешь ли ты, что я хочу выскочить замуж за первого встречного, нарожать ему кучу сопливых детишек, варить борщи, стирать носки и подтирать носы? – Машка засмеялась. – Ты меня вообще в этой роли представляешь?
– Как-то совсем нет!
– Вот и я себя не представляю в такой роли! А это значит, что у меня все будет по-другому! И муж у меня будет такой, что все просто обзавидуются!