Её ванильное лето - стр. 12
Несколько секунд, критично сжав губы, Машка смотрела на него с большим презрением. По крайней мере, ей хотелось, чтобы в ее взгляде именно оно и читалось.
– Нет, ты мне ничего не должен, – наконец произнесла она. – Но! Я не знаю, какой ты там родственник и чего тебе здесь надо, вот только от меня постарайся держаться подальше!
Мужчина усмехнулся.
– Ого, сколько самоуверенности! Ты что же, правда думаешь, что все мужчины, увидев тебя, обязательно должны пасть жертвами твоих чар? Не много ли для столь юных лет, девочка?
– Нет, в самый раз! К тому же… пусть все падают, я ничего не имею против. Но только не ты! – отчеканила Лигорская.
– А меня, собственно, никогда и не привлекали зазнавшиеся малолетки! – парировал Вадим.
– Пошел ты! – выпалила Маша, отвернулась и, забыв и о половиках, и о коляске, почти бегом бросилась прочь от пруда и этого самовлюбленного типа, с его противной ухмылкой и хитрыми глазами, которые смотрели на нее в упор. Ух, она просто ненавидела его!
Вихрем ворвавшись в бабушкину хату, Машка без сил рухнула на двухместный продавленный диванчик, стоящий у печки на кухне, перевела дух и потерла ушибленную коленку. По дороге домой, не глядя под ноги, она зацепилась и упала, но была в таком состоянии, что даже не почувствовала боли. Выругавшись сквозь зубы, девушка поднялась и побежала дальше.
Бабульки по-прежнему сидели на кухне, продолжая беседовать о своем.
– Унучачка мая, што гэта з табой? – бабушка чуть прищурила подслеповатые глаза, рассматривая жалкий вид и горящие щеки Маши.
– Да ничего особенного! Так, ерунда, – не моргнув глазом, соврала девушка и попыталась пригладить влажные волосы. – Бабуль, там, на пруду, я встретила одного типа. Кажется, Сафроновым представился. Он чего, правда наш родственник? Зачем он приехал? До твоего юбилея еще ведь далеко…
– Ты бачыла яго? А я думала, вы размінуліся. Гляджу, няма цябе і няма. Думаю, мо здарылася чаго! А тут ён! Кажу: ідзі, там унучачка мая, Машуня, на сажалцы, баюся, як бы чаго не здарылася! Ён і пайшоў… А чаго ён прыехаў? Праўда, даўно не было… У госці, кажа, праведаць і дапамагчы… Там сумкі стаяць – кажа, матка яго і баба Поля гасцінцаў перадалі. Я яшчэ і не разбірала іх. Ну а нам што? Прыехаў ды і прыехаў, хай будзе. Праўда мо дапаможа чаго. І нам з табой весялей.
Машка раздраженно фыркнула. Веселей… Да уж куда веселее!
– Бабуль, а он в доме ночевать будет?
– Не, кажа, каб на вышках яму паслалі. Ой, што гэта я засядзелася! Трэба і вячэру гатаваць, і пасцель яму сабраць! Машуня, а палавікі дзе? – спросила баба Антоля, тяжело поднимаясь из-за стола.
Машка кивнула в сторону окна. Вадим как раз заходил во двор, волоча за собой коляску. Остановившись у крыльца, он поставил таз на лавочку под акацией напротив входа и стал неторопливо развешивать половики по забору. И это его спокойствие заставило девушку снова почувствовать раздражение.
От мысли о том, что сейчас Сафронов войдет в дом и они опять окажутся в потенциальной близости друг к другу, Машке стало нехорошо.
– Бабуль, я пройдусь немножко, – сказала она, поднимаясь.
– Унучачка мая, ды куды ж ты пойдзеш, адпачні трохі, утамілася ж на сажалцы! Ды і галодная ж…
– Я ненадолго, скоро вернусь, – быстро ответила девушка, направляясь к двери.
– Машуня, а на вячэру што зрабіць? Мо каўбасак хатніх пасмажыць? – вслед спросила бабушка.