Ее первая любовь - стр. 33

Маккензи холодно посмотрел Серебрякову прямо в глаза:

– Заткнись, Сергей. Это не та тема, о которой тут стоит говорить.

Казалось, от холодного тона Маккензи температура в коридоре моментально упала на пару градусов. Некоторое время капитан и подчинённый смотрели друг на друга.

– Ладно, ладно. Извини. – Серебряков провёл пальцами по подбородку и с удивлением почувствовал, как пальцы уколола двухдневная щетина.

Некоторое время они постояли в тишине, пока Исаак не вздохнул, приняв для себя решение, и не развернулся, чтобы уйти. Тем не менее через пару шагов он остановился.

– Завтра мы выйдем из прыжка на границе Абрегадо. Реши этот вопрос сам, – бросил Исаак, не оборачиваясь.

– А как же Лестер?

– Если он об этом спросит, то это будет уже моя проблема. Сделай работу.

Так и не обернувшись, капитан зашагал по коридору.

11 апреля 784 года после эры колонизации. База Рейнского Протектората «Турин». Местоположение неизвестно

Контр-адмирал Максим Рабинович делал заметки в личном терминале, когда в дверь его каюты вежливо постучали.

– Войдите.

Дверь отъехала в сторону, и в ней показался молодой темноволосый офицер с нашивками капитана.

– Вы вызывали меня, адмирал?

– Да, Форсетти. Заходите и присаживайтесь.

Вильям кивнул и прошёл через просторную каюту, чтобы занять кресло перед адмиральским столом. Ему пришлось в течение пары минут подождать, пока Рабинович закончит с отчётом на экране своего терминала.

– Итак, капитан Форсетти.

– Адмирал?

– Для начала я хочу поздравить вас с прекрасной работой в Адрионаполисе. Удар по конвою был нанесён великолепно.

– Благодарю, сэр. Но должен отметить, что без капитана Чехова я не смог бы подобраться к ним достаточно близко. Именно он спугнул суда конвоя, направив их в мою сторону.

– О, я нисколько не умаляю действия капитана Чехова и его «Антродемикуса», но, как он указал в рапорте, практически весь план был составлен вами, а он лишь следовал предложенной вами концепции. С учётом потерь, которые понёс картель Джефферсона, а именно ему принадлежали уничтоженные вами суда, он очень скоро либо полностью перенесёт свои операции в более безопасное пространство, либо так поднимет цену за свои услуги, что местные компании не смогут их оплачивать.

– Что идёт в полном соответствии с нашим планом, господин адмирал.

– Верно, Форсетти.

Рабинович поднялся со своего кресла и прошёл через каюту к переборке.

– Хотите выпить, Вильям?

– Нет, адмирал, спасибо, но я не пью.

– Ну, как знаете.

Раздался звон стекла, и контр-адмирал вернулся за свой стол с гранёным прозрачным бокалом, в котором плескался налитый на полтора пальца янтарный напиток, посреди которого возвышался небольшой айсберг. Льда в напитке адмирала было куда больше, чем самого алкоголя.

– Зря вы отказались, капитан. Настоящий шотландский виски, с Земли.

– Я не большой знаток таких напитков, адмирал, – улыбнулся Форсетти.

Рабинович рассмеялся и с видимым наслаждением сделал небольшой глоток.

– Я тоже, капитан. Я скорее простой ценитель хорошего. К сожалению, успех «Крестоносца» и «Антродемикуса» нивелирован провалом капитана Устинова. Цель сбежала от него, умудрившись при этом нанести его кораблю определённый ущерб.

Глаза Форсетти расширились от удивления:

– Я ещё не слышал об этом, господин адмирал.