Джонни и мертвецы - стр. 12
– Ладно, – сказал Холодец. – Хватит. Не смешно. Пошли. Времени уже много.
– Увянь. Мне интересно, – отмахнулся Джонни.
Он услышал шорох, словно кто-то брел по сухим листьям.
– Ты Джон Максвелл, – сказал мистер Порокки. – Олдермен нам про тебя рассказывал.
– Нам?
Шорох стал громче.
Джонни обернулся.
– Он не придуривается, – сказал Ноу Йоу. – Поглядите на его физиономию!
Я не должен бояться, сказал себе Джонни.
Я не должен бояться!
Чего бояться? Это просто… постживущие граждане. Несколько лет назад они еще подстригали лужайки – как все, и украшали дом к Рождеству – как все, и нянчили внуков – как все. Бояться нечего.
Солнце едва виднелось за тополями. Над землей полз туман.
И сквозь его змеящиеся струйки к Джонни медленно шли мертвецы.
3
Там были Олдермен, и Уильям Банни-Лист, и пожилая дама в длинном платье и ломившейся от восковых плодов шляпе, и какие-то дети (они бежали впереди), и десятки, нет – сотни других. Они не крались. Не истекали зеленой слизью. Они просто были дымчато-серыми и слегка расплывчатыми.
Ужас обостряет наблюдательность, и мелочи начинают бросаться в глаза.
Джонни понял: все мертвецы разные. Мистер Порокки был почти… как живой. Уильям Банни-Лист – чуточку более бесцветный. Олдермен определенно просвечивал по краям. А множество иных, в викторианском платье или разнообразных панталонах, камзолах и кафтанах более ранних эпох, казались совсем уж блеклыми и нематериальными, этакими шагающими сгустками воздуха.
Со смертью они не исчезли. Просто ушли в некое далекое и странное измерение, имеющее мало общего с обычными тремя.
Холодец, Бигмак и Ноу Йоу во все глаза смотрели на Джонни.
– Джонни, ты в порядке? – спросил Холодец.
Джонни вспомнил учебник географии, параграф о перенаселении. За каждым нашим современником, говорилось там, стоит двадцать предшественников, и так было всегда, с той поры, когда люди еще только-только произошли от обезьян.
Иными словами, в затылок каждому живому дышат двадцать мертвецов.
За спиной у Холодца их было даже больше. Впрочем, Джонни казалось, что лучше не заострять на этом внимание.
– Что-то стало холодать, – заметил Бигмак.
– М-мне пора, – дрожащим голосом сказал Холодец. – Н-нужно сделать домашку.
Значит, он все-таки боялся. Заставить Холодца добровольно взяться за уроки могли только зомби.
– Ты же их не видишь, – удивился Джонни. – Их тут целая толпа, но ты-то их не видишь, верно?
– Вообще-то живые редко видят мертвецов, – сказал мистер Порокки. – Наверное, ради собственного блага.
Троица сбилась в кучку.
– Ладно, пошли. Хватит тут отсвечивать, – сказал Бигмак.
– Ха! – сказал Холодец. – Он просто пытается нас напугать. Что-то вроде «мертвой руки» на вечеринках. Ха! И ничего у тебя не вышло. Я пошел домой. Айда, ребята.
Он повернулся и сделал несколько шагов.
– Погоди, – сказал Ноу Йоу. – Тут что-то не так…
Он оглядел пустынное кладбище. Грач – а может быть, ворона – давно улетел.
– Что-то не так, – пробормотал Ноу Йоу.
– Послушайте! – сказал Джонни. – Они здесь! Вокруг нас!
– Все маме расскажу! – пригрозил Холодец. – Опять тебя в сатанизм понесло!
– Джон Максвелл! – прогудел Олдермен. – Нам нужно с тобой поговорить!
– Вот именно! – подхватил Уильям Банни-Лист. – Это важно!
– О чем поговорить? – спросил Джонни. На гребне волны страха он обрел странное спокойствие. Словно, взлетев туда, стал чуточку выше.