Дым. Поиск любви - стр. 22
– Юля, а пойдем-ка пить кофе и позавтракаем, – сказал я, давая ей возможность ухватиться за мое предложение, вытащив себя из нахлынувших мыслей и чувств.
– Конечно, пойдем! – ухватилась она, взглянув на меня, как мне показалось, немного влажными глазами.
Она накинула спортивную кофту и мы, не задерживаясь, отправились в вагон-ресторан.
Несколько столиков были заняты, за одним сидели всё те же молодые люди, которых мы встречали вчера, двое мужчин, порядком пьяные, и мужчина с женщиной, молча, не отрывая взгляд от блюда, поглощающие завтрак. Мы заняли столик, расположенный в углу, максимально удалившись от остальных посетителей. Заказали два кофе, два салата, она – «Цезарь», я – «Гранатовый браслет», и порцию омлета. Мы молчали, она не отрывала взгляда от TV, а я мастерил кораблик из салфетки. Принесли заказ.
– Приятного аппетита, – сказал я.
– Спасибо, тебе тоже, – не встречаясь со мной взглядом, ответила она. Ели молча, о еде я не думал, не чувствовал вкуса, словно пластмасса, она погружалась в меня. Я думал о ней, о том, что ее так беспокоит. Покончив с салатом, она заявила, шокировав меня:
– Я хочу напиться!
– Зачем это? – задал я глупый вопрос.
– Просто хочу и все! – ответила она, посмотрев глазами, наполненными решимостью, будто она отважилась на что-то крайне экстремальное.
– Самая честная мотивация. У меня такой нет, но я последую твоему примеру.
– Спасибо, я пьяная, как дура, – наконец улыбнулась она.
– Ничего, я и трезвый не умен, так что мы поладим. Что пить будем?
– Коньяк, – ответила она.
– Юля, мне кажется, нужно идти в купе.
– Конечно, – согласилась она.
Я купил бутылку Remy Martin, плитку шоколада и несколько лимонов, которые любезно нарезала официант, сложив их на пластиковое блюдце.
– За что пьем? – спросил я, наполняя рюмки.
– Давай без тоста, – грустно ответила она.
– Давай, – согласился я.
Юля одним махом опустошила рюмку, продемонстрировав серьезность своего намерения напиться. Я выпил следом.
– Знаешь, Коля, – начала она говорить, пристально взглянув, – сегодня ты говорил, как Андрей: «Давай еще выпьем».
Ничего не говоря, я вновь наполнил рюмки, мне стоило только поставить бутылку, как она взяла рюмку и, не мешкая, выпила.
– Я сейчас заплачу, – сказала она.
– Ну и что в этом такого?
– Я не хочу плакать при тебе, – говорила она, глаза ее наполнились слезами.
– Я уйду, – сказал я, вставая.
– Нет, Коля, – она подскочила, нежно коснувшись моего плеча, я сел, она тоже, и в ту же секунду из ее глаз брызнули слезы, – Коль, – смотрела она на меня глазами, полными слез, – я поплачу и все пройдет.
Я молчал, не отводя от нее глаз, я не знал, кто этот Андрей, и почему она вообще сейчас проливает слезы, но глядя на нее, у меня возникало схожее с ней состояние, появился ком в горле, и в любую секунду из моих глаз могли пролиться слезы вслед за ней.
Я сел рядом с ней, она взглянула мне в глаза, я обнял ее, и в ту же секунду она разрыдалась по-настоящему, пряча лицо в моей груди. Я гладил ее голову, чувствовал запах русых волос, вздрагивающее тело, чувствовал не дающую ей покоя боль, крепко вцепившуюся в ее сердце. Чувствовал что-то непоправимое и нависшее над ней. Мое сердце обливалось кровью, я проклинал всех и вся, кто своими действиями ранит сердца людей, я проклинал себя, я ненавидел себя, то ничтожество, не способное что-то изменить, помочь ей.