Дьявол целует сладко - стр. 43

— Отвернись, — сказала я, собираясь раздеться. На что он рассмеялся. Я понимала, какую глупость сморозила — так кажется со стороны. Но я не хочу, чтобы Мартин узнал о том, что на мне надет подаренным им лифчик.

— Шутишь? Я же тебя голую рисовать буду, — еще посмеиваясь, произнес он.

— Отвернись, — прошипела я.

Мартин бросил мне скептический взгляд.

— Я могу вообще пропасть на пять минут в ванной, чтобы ты спокойно разделась.

— Мне будет достаточно даже минуты.

— Отлично.

Когда он вернулся в комнату, я уже полностью раздетая стояла у стола, потупив взор. Белье лежало на стуле, прикрытое платьем. Мне было ужасно неловко, будто я впервые обнажилась перед Мартином.

Конечно, во время секса страсть раскрепощает. А сейчас меня крепко сковало смущение.

— Будет чудесно, если ты приляжешь на диван и примешь какую-нибудь соблазнительную позу.

Пока я ложилась и думала о позе, которую могла бы принять, Мартин поставил стул напротив дивана и положил чистый лист на папку-планшет. Я подперла голову согнутой в локте рукой и выпрямила ноги.

Присев на стул, Мартин пробежался по моему телу внимательным взглядом и раздал несколько указаний: как повернуть голову, куда смотреть, как красиво положить ноги и выгнуться. Я выполнила все его команды, но… никак не могла отрешиться от сковывающих меня чувств. К неловкости добавилось возбуждение. Хоть во взгляде Мартина не было похоти — лишь задумчивость и расчет — я буквально чувствовала его на себе. Чувствовала, как он впитывает в себя все изгибы моего тела, как изучает меня, как довольствуется увиденным. Ему нравится мое тело… и его глаза не лгали — это правда.

— Ты расслабишься сама или мне сделать массаж? — полушутя спросил Мартин.

От одной мысли о массаже низ живота стянуло сладкой истомой. Но я сказала себе, что больше не разрешу желанию взять над собой верх.

— Сама.

Сомкнув веки, я сделала несколько глубоких вдохов, и мне даже показалось, что тело расслабилось. Но когда я открыла глаза, то почувствовала, что ничего не изменилось. Неловкость не хотела меня отпускать.

Мартин поджал губы и задумчиво постучал карандашом по папке.

— Ко мне пришла интересная мысль, — вдруг сказал он, поднимаясь. — Не двигайся.

— Что за мысль?

— Сейчас увидишь.

Мне было не видно, куда он ушел. Я продолжала сохранять позу и томилась в ожидании, слыша невнятное шуршание где-то за диваном. Может быть, в шкафу либо же на кухне.

Неожиданно еле слышный шум прекратился и руки Мартина коснулись моих волос.

— Только не двигайся, — прошептал он совсем рядом, и лента полупрозрачной сеточки прикрыла мне глаза. Чем сильнее ткань стягивалась на затылке — тем меньше я видела. Забыв о том, что мне нельзя двигаться, я рукой коснулась головы, желая избавиться от ленты.

Разве это не та лента, которая лежала в подаренной коробке?

— Что ты делаешь?!

— Не доверяешь мне? Я подумал, что с завязанными глазами ты будешь органичнее смотреться, если уж не можешь расслабиться. И положи, пожалуйста, руку обратно на талию.

Закончив завязывать, Мартин отошел от меня. Сквозь ленту мне ничего не было видно — и это невероятным образом еще сильнее заводило. Память вырвалась из заточения и принялась проигрывать в голове слова Мартина, сказанные прошлой ночью, на повторе: «Попробуем в следующий раз с завязанными глазами?» Возбуждение бурной волной пронеслось по коже. Фантазия рисовала возможные ощущения, которые испытывало б мое тело от неожиданных прикосновений Мартина.