Дьявол целует сладко - стр. 42

Мой взгляд упал на часы в углу экрана монитора — уже далеко за полночь.

Едва слышный шелест прикосновений карандаша к бумаге заставил меня обернуться. Я раскрыла рот от шока. Мартин сидел на диване, держа в одной руке папку-планшет, на которой лежал альбомный лист, а в другой — обычный карандаш. Его голова склонилась над листом, а рука аккуратными точными движениями порхала, создавая рисунок — его, к сожалению, мне было невидно.

— Что ты рисуешь?

Мартин взглянул на меня исподлобья. Рука застыла над листом.

— Вернись, пожалуйста, в то же самое положение.

Я мигом повернулась к ноутбуку. Он рисует… меня? Радостная улыбка растянула мои губы. Его вдохновение проснулось… неужели благодаря мне?

Внезапно его рука коснулась моих волос. Когда Мартин успел подняться с дивана и подойти ко мне? Несколько прядей он перебросил на спину, слегка прокручивая их между пальцами, а одну заложил за ухо и спустил наперед.

Пока он прикасался к моим волосам, я не дышала, слыша громкий стук своего сердца. Замерев в неподвижной позе, я ждала, что его рука опустится на плечи.

Разве не глупо надеяться на то, что желание остынет, когда каждая клеточка моего тела трепещет лишь от прикосновения его руки к волосам? Разве не смешно надеяться на то, что воспоминания сотрутся, когда они вновь проснулись и заполнили собой все мысли? Разве есть смысл надеяться на то, что это все пройдет?

Тогда что мне делать?..

Застывшим взглядом я смотрела на ряды символов чужого мне языка, пока они не сплылись в линии.

— Ты не могла бы раздеться?

— Что? — обернулась я.

Бессовестный взгляд Мартина дополнила соблазнительная улыбка.

— Хочу тебя нарисовать голой.

От его слов меня окатило горячей волной. Я мигом отвернулась к монитору, боясь выдать выражением лица свою реакцию. К моим щекам прилил жар — они наверняка покраснели. Я никогда не выставляла свое тело напоказ. А часами сидеть голой, чувствуя, как взгляд Мартина скользит по изгибам моих форм, было бы для меня пыткой.

— Нет, — отрезала я.

— Думаешь, когда я увижу тебя голой, то наброшусь на тебя и изнасилую? Нет, я не буду ничего делать без твоего желания. Не хочешь со мной спать — я настаивать не буду. Не хочешь со мной целоваться — я первый больше не начну.

Неужели он действительно послушался меня? Или он лжет и это очередная уловка? Странно, но я не смогла вспомнить случая, чтобы Мартин лгал, или не держал слова.

— Так или иначе это не относится к рисунку, — продолжил он. — Мне нравится твое тело — и я хочу его нарисовать. Рисунок никому я показывать не буду. Об этом можешь не беспокоиться.

Мне нравится твое тело — как же хотелось услышать эти слова снова… Но внезапно ко мне пришла очень хорошая идея.

— Если я попозирую тебе полчасика, ты отпустишь меня домой?

— Согласен.

На радостях я повернулась к нему со словами:

— И ты не будешь эти полчаса меня домогаться?

Мартин скривился так, будто у меня посреди лица вместо носа вырос картофель.

— Ты не слышала, что я говорил несколько минут назад?

— Слышала.

— Тогда зачем спрашиваешь?

А он не такой уже и засранец. До него дошли мои слова, сказанные на вечеринке. Я так переживала — а надо было просто поговорить. Мое настроение враз взлетело выше потолка, и я, закрыв все программные окна в ноутбуке, поднялась из-за стола. Мартин не сводил с меня глаз.