Двумирье Креста. Бегущая по мирам – 17 - стр. 55
А через два часа, когда Лана закончила выступать и три последних сбора в шляпу собиралась высыпать себе в карман, её подхватили под локотки два стражника и повели через два квартала, в суд и на быстрый суд. По дороге ощупали арестованную и вынули из-за пояска спрятанный под платьем ножик. Музыканты потолкались, деля рассыпавшиеся остатки сборов, и потопали следом и вслед за указавшим им глазами городовым. Молодец на коне удивлённо поехал за типа процессией.
В здании районного суда посетителей, участников и зевак, ожидавших в разных залах кучи скорых разбирательств, удивило явление аж самого второго городского судьи. Но впрочем мудрые законы требуют, чтобы даже высшие судьи иногда снисходили и до самых низов, чтобы от жизни не отрывались. Ну а что давно не снисходили, значит что вот теперь снизошёл. Суровый судья прошёл в самый большой зал, куда завели и усадили на жёсткую скамейку в маленьком загончике Лану. За ними потянулись жаждущие увидеть слёзы прекрасной преступницы и послушать строгий приговор. Зашёл и молодой капитан, вежливо поздоровался с судьёй, а тот ему подмигнул. Лана сразу пискнула:
– Я больше не буду!.. Танцевать и петь…
– Подсудимая уличная актриса обвиняется в краже четырёх золотых у уважаемого бакалейщика, который занят в своей лавке, и поручил мне представлять его интересы и подписал заявление в полицию и суд, и скрепил своей подписью, – проговорил какой-то тип с подлой крысиной, хотя он позорит крыс, мордой. – У меня есть два свидетеля, уличные музыканты, но честные подданные Его Величества Олониха короля Басвалона и граждане города Нулгар. Украденные деньги у воровки конфисковать не удалось.
Дальше Лана с вытаращенными глазами посмотрела, как выступили скрипач и гармонист, и краснея подтвердили, что сами видели, как девица быстро заскочила в лавку за их спинами и запустила руку в кассу, в то время как уважаемый бакалейщик наблюдал за её выступлением и обслуживал уважаемого покупателя. Кто-то из зрителей заржал:
– Да эта бакалея же в квартале оттуда! И откуда у него в кассе столько золота?.. – мужик глянул на суровые рожи судилища и изменил речь. – Хотя да, они же и там выступали. И у него продажи идут очень хорошо, бывало и до десяти золотых выручки!
Судья посмотрел на Лану, в окно, толкнул пальцем лежавший перед ним нож подсудимой, зевнул, глотнул пива из с поклоном и самим хозяином притащенной из соседней таверны кружки, вынес приговор под скрип пера писаря:
– Как несомненно матёрая воровка на доверии, оскорбившая корону и город наглостью, эта девица, как её… неважно, потом впишете, приговаривается к… пятидесяти ударам розгами по обнажённым ягодицам, будучи привязанной к столбу на площади. А потом к суткам стояния в колодках! Ну и к трём годам каторжных работ при кухне каторжных каменоломен.
Поднял молоток, но не спешил стукнуть по вделанной в стол металлической пластинке. Толпа взвыла шёпотом, кто-то говорил, что голая порка и тем более колодки юным девицам не положены, кто-то просто воскликнул ошарашенно, кто-то бросился занимать место поближе к столбу для наказаний недалеко под окнами. Молодой капитан стражи гневно блеснул глазами, глядя на судью. Один из приволокших Лану стражников громко прошептал:
– С первого пять сребреников, со второго четыре, с остальных по два.