Двойняшки от бывшего мужа сестры - стр. 21
— У тебя какие-то психологические проблемы, бог весть знает какие, а ещё у тебя нет сердца. А тем, у кого нет сердца очень тяжело. Они не могут испытывать ни радость, ни сострадание, ни счастье, ни любовь. Поэтому их нельзя обвинять в том, что они не могут подарить таких же чувств. Им просто неоткуда их взять. На самом деле, как бы богат ты не был, ты очень бедный человек. Что с тобой такое случилось в прошлом, что ты стал таким бездушным и чёрствым?
— У всех свои теории на этот счёт, — равнодушно усмехнулся Шувалов.
Кажется, его ничуть не тронули мои слова.
Что, опять же, подтверждало их правдивость.
— Думай, что хочешь. Хочешь - шути. Но одно я могу сказать тебе точно - придёт время и ты пожалеешь о том, как вёл себя с детьми.
— Угрожаешь?
— Предвижу будущее. В котором ты останешься без любви и уважения своих сыновей, если не изменишь своего поведения. О чем впоследствии очень сильно пожалеешь.
6. Глава 5
— Будь все трижды проклято… Анфиса! Титова, черт тебя подери!
Я не отвечала. Специально. Вот уже десять минут.
Закрылась у себя в ванной и не выходила оттуда.
Сердце разрыдалось, но я заставляла себя держаться.
Шувалов отцом назвался? Назвался. Настоял на переезде к нему домой? Настоял. Я, между прочим, ничего такого не требовала. Вот пусть теперь познаёт радости родительской жизни.
Он ещё недавно весьма брезгливо отзывался о воспитании и уходе за детьми, мол, женщина это должна, это легко и вообще заложено в генах… ну так вот пусть и познаёт теперь всей красе, насколько это легко.
Правда задаться целью проучить - это одно, а проучить на самом деле - уже другое.
Долго выдержать плач близнецов я не смогла.
Почти бегом отправившись в их спальню, вошла туда, бросив на их непутевого папашу злой взгляд.
— Дети ором орут, может быть, сделаешь что-нибудь мистер крутой бизнесмен хожу в дизайнерской одежде из Парижа и на досуге пишу диссертации, а?
Константин выглядел злым. Ошарашенным. Озадаченным. Взъерошенным. И все это одновременно.
На нем была нелепая (и почему я не удивлена?) пижама с креветкой, благо, хоть не блестела, как спортивный костюм, расшитый пайетками. Волосы были всклокоченными, он походил на птенца, вывалившегося из гнезда.
— Ты шутишь? — прошипел чешуйчатый. — Какого черта ты делала столько времени? Мне пришлось встать! Я проснулся и это значит, что теперь я больше не засну! Если я один раз просыпаюсь за ночь, то дальше мучаюсь бессонницей! — выдал гневную тираду Константин.
— Что я могу сказать? Сходи к неврологу, выпишет тебе таблеточки, будешь спать, как цуцик, или жалко денег на специалиста?
Лицо Шуваловский буквально перекосило от злости.
— А что такое?! Ты же говорил, что ухаживать за детьми - это несложно… — издевательски протянула, разводя руками в стороны.
— Уничтожу… — прохрипел он. — Сотру в пыль…
— Угрожаешь мне при детях? — хмыкнула я, проходя мимо. Не забыла, к слову, пихнуть гада в плечо. Ощутимо так. На счёт спорта я не шутила, кстати. Отпор всегда могла дать, поэтому лучше бы Константину было не нарываться лишний раз. А то мало не покажется. Абьюзивных отношений у нас с ним точно не сложится.
— Я тебя… да я тебя… я тебя просто…
Я бросила на Шувалова беглый взгляд и покачала головой.
Ещё и заикался.
Надеюсь, все это не передастся по наследству.