Двойной запрет для миллиардера - стр. 21
И разве это шок? В настоящий шок он впадет, когда спустится вниз и увидит мамин погреб. А пока молча вталкиваю Громова на нижнюю платформу, сую в руки узел с его одеждой и нажимаю кнопку «Вниз».
Все. Теперь назад в дом.
Снаружи продолжают сигналить, а я сую голову под кран с водой. Оборачиваю ее полотенцем и иду на крыльцо, по пути удаляя в телефоне историю звонков.
Мужчины уже вышли из машины и теперь с недоумением смотрят на окна.
— Го-го-го-господа, ч-чч-чем могу быть полезна? — спрашиваю, максимально растягивая губы в улыбке. Если она им кажется похожей на оскал, не моя в том вина.
— Вы принимали душ, а мы вам помешали? — спрашивает уже знакомый мне Босс с сокрушенным видом. — Примите мои извинения, я сожалею.
Он даже не скрывает, что сожалеет не больше, чем я по выброшенной обертке от конфеты, которую съела за завтраком. Но в том, что этот мир несовершенен, я убедилась еще в пять лет, когда родители подарили мне на Рождество велосипед вместо заказанной волшебной палочки. А ведь я планировала осчастливить ею все человечество.
— Ннн... Н-ничего, — машу рукой, всем видом давая понять, насколько они мне помешали.
— Национальная разведывательная служба, — показывает удостоверение Босс, но я успеваю увидеть только его фото.
— А я д-д-думала гангстеры, — издаю истеричный идиотский смешок, но шутка никому кроме меня не заходит.
— Вы сегодня видели Марка и Мартина Громовых? — спрашивает хмурый верзила с лысой головой. Такое впечатление, что его лысину отполировали до блеска.
— Д-д-да, офицер, — почти салютую, и Лысую Башку передергивает. Похоже, это удостоверение такое же настоящее как деньги, которыми мы играли в детском саду. Сами рисовали, сами играли...
— Можно подробнее? — учтиво спрашивает Босс, он вообще здесь самый воспитанный и выдержанный. Что поделать, положение обязывает. Сама такая весь последний месяц без родителей.
Как могу, путаясь и заикаясь, рассказываю в подробностях как Громовы явились на заправку, толкая автомобиль. И что остались на обед и даже по очереди приняли душ в гостевой комнате. Все рассказываю, поминутно.
— И больше вы их не видели? — спрашивает мужчина с квадратным подбородком.
Отчаянно мотаю головой, честность взгляда зашкаливает.
— Вы позволите осмотреть дом? — уточняет четвертый, похожий на хорька. Он у них еще вместо водителя.
Вообще-то я не должна позволять. Как минимум выяснить, на каком основании, а потом затребовать адвоката и свидетелей.
Но интуиция подсказывает, что они осмотрят дом и без меня. А вот где буду в это время я, вопрос. Поэтому молча отступаю в сторону.
Первым входит лысый, за ним идет мужчина с квадратным подбородком. После тот, что похож на хорька, замыкает шествие Босс.
Иду за ними с телефоном в руке. Мужчины обходят дом, останавливаемся перед моей комнатой. Рывком распахиваю дверь, и Босс с удивлением оборачивается, увидев портрет Громова.
— Даже так?
Невозмутимо пожимаю плечами.
— Он его не в-видел.
Мокрое полотенце и вода в душе как будто достаточно убедительны. А ведь есть еще моя мокрая голова в качестве доказательной базы. Но я молчу. Во-первых, я уже меньше заикаюсь, а во-вторых, чтобы не нарываться.
— Вы до этого дня были знакомы с кем-то из Громовых? — спрашивает Босс.
Закрываю глаза, всячески изображая страдание и горечь, и отрицательно качаю головой. Он понимающе хмыкает.