Двести второй - стр. 35
Дед Филипп (по линии матери) курил самосад. Садил он махорку под названием «Лимониха». Аромат ее фруктово-цветочный, слегка пряный, был таким приятным, что даже категорически некурящие люди с наслаждением втягивали ее запах, шевеля своими носами, как выхухоли хоботами от удовольствия.
На четвертый день у меня, разболелся зуб, начался воспалительный процесс, и подскочила температура. На Шишиге (ГАЗ-66) меня отправили в отрядную санчасть. При санчасти был стоматологический кабинет, в которой, как я понял из разговора с «Мамлеем» (Младший лейтенант) обращались за медицинской помощью даже местные жители.
После осмотра он спросил меня:
– Ну, как зуб удалять будем с «заморозкой» или потерпишь?
На мой ответ:
– Лучше с «заморозкой», – он улыбнулся, и рассказал, что местным аборигенам по три зуба за раз удаляет без всякой «заморозки», и ничего благодарят, и даже фруктами отдариваются.
Зуб, который мне удалил «Мамлей», был как раз тем, который мне перед армией лечила «Бабища» с золотыми кольцами на каждом пальце.
В тот день меня от военкомата направили в стоматологическую поликлинику на так называемую «санацию полости рта».
Помню, что эта «Бабища» сразу мне не понравилась, и отчество у нее еще было какое-то собачее – Гав-Гав..
– Точно – Гавриловна!
После того как она на этот зуб поставила пломбу, я ее спросил:
– Надеюсь, на два года пломбы хватит? – на, что она весело ответила, гремя какими-то инструментами в металлическом поддоне:
– Это вряд ли, солдатик, – и ободряюще посмотрела на меня.
– Ну, вот и накаркала «Манда Ивановна», вернее Гав-Гав-риловна.
– Эх, насрать бы тебе в твои «золотые руки» – чудо Баба-эскулап!
Наутро я уже был «Бодрячком», как солдат девятой роты, тридцать первого полка, у которого всегда торчком и до потолка.
Глава 17
И там мне выдали винтовку – Трехлинейку, трехдюймовку. Без приклада, без патронов, без прицела, Чтоб по противнику стрелять, не попадать, на всякий случай…
(Песни Советских улиц «Бежит по полю санитарка» – автор неизвестен)
В тот день, нас всех, выстроив на ПУЦу (ПУЦ – полевой учебный центр) распределяли по подразделениям, называя звание, фамилию и подразделение.
Мы с Жоркой попали в саперный взвод он, водителем-механиком, я наводчиком-оператором КПВТ бронетранспортера.
Затем экипажам приказали построиться отдельно, и Зампотех повел нас на площадку, где стояла боевая техника. Сверяясь со своим списком, он выкрикивал номер боевой техники и фамилии членов экипажа. Услышав свои фамилии, экипажи выходили из строя и приступали к осмотру и приему вверенной им боевой техники, а остальные шли дальше за Зампотехом, пока нас ни осталось только двое – я и Жорка.
Сказать, что мы сильно огорчились, когда увидели свой БТР, приданный нашему взводу – это ничего не сказать.
– Мы просто – Охуели!
Это был БТР-60ПБ. То, что это ПБ (Плавающий Башенный) можно было понять сразу по волноотражательному щитку на нижнем лобовом листе корпуса и по уплотнительным резинкам на открытых люках.
Глядя на него в голове почему-то начинал дребезжать голос «Ослика ИА» из мультфильма «Винни-Пух»:
– Жалкое зрелище!
– Душераздирающее зрелище!
Часть колес было спущена и, поэтому он стоял, накренившись на одну сторону.
Со стороны казалось, что его только что подбили. Не хватало только черного дыма, из моторного отсека и хоть картину маслом пиши – «Слава павшим героям!».