Двести второй. Мы из СССР - стр. 19
– Мы должны оправдать высокое доверие нашей партии и всего советского народа!
–Взвод! Упор лежа принять!
– На счет – раз-два! Дружно толкаем землю от себя.
– И раз!
– И два!
–Резче!
– И раз!
– И два…
–Пошла-а родимая!
–Не останавливаемся!
–Еще двадцать раз для закрепления результата!
–После выполнения задачи встать и построиться.
Когда приняли присягу и выдали автоматы, мы два раза в неделю бегали марш-бросок в полной боевой выкладке.
Испытание довольно тяжелое, несмотря на мои шесть лет занятий в лыжной секции во время учебы в школе.
В Забайкалье летом температура +40С градусов – далеко не редкость!
Жара, ударяющий в спину АК-74, подсумок с магазинами, пехотная лопатка, стальная каска, вещмешок с ОЗК и прочие прелести полной выкладки.
Бежишь и видишь, как Х/Б на спинах впереди бегущих бойцов начинает темнеть от пота. Сначала на спине под ремнем автомата появляется темная полоса, которая постепенно увеличивается, превращаясь в темное мокрое пятно, напоминающее Африканский континент. К концу маршрута спины бойцов становятся сплошным темным силуэтом, от пропитавшего их насквозь соленого пота. Соленый пот щиплет глаза, но вытирать его уже нет сил.
Рядом бежит лейтенант с «макаром» в поясной кобуре.
Примечание: Макар – пистолет Макарова, он же ПМ-9-мм. Принят на вооружение в 1951 году.
Его громкие, нарочито веселые, подбадривающие крики:
– Взвод, подтянись!
– Вы же Пограничники, а не «сраные десантники», поэтому вы должны бегать, как «Лоси Пржевальского»!
Давно уже не вдохновляют этих самых «Лосей Пржевальского», бегущих неровным строем по пыльной дороге очередной марш-бросок.
Почему десантники «сраные» и кто такие «Лоси Пржевальского», нет сил не только поинтересоваться у Летехи, но и даже размышлять над этими вопросами, тусклыми трассерами, промелькнувшими в моей тяжелой голове с надетой на нее раскаленной на солнце стальной каской, больше похожей на только что снятый с костра котелок.
–Плевать мне на всех десантников и всех лосей в мире!
– Не вру, не смогу я плюнуть. В глотке все пересохло, губы потрескались, как солончаки в степи.
– Как там пел Владимир Высоцкий?
–Плевал я с Эйфелевой башни
–На головы беспечных парижан!
или
–Блевал я с Эйфелевой башни
–На головы беспечных парижан!
– Мля… Похоже, у меня сдвиг пошел по фазе от перегрева.
– А что говорил по этому поводу товарищ Жуков?
–Когда крыша едет, тело начинает двигаться за ней?
– Пожалуй, это как раз мой вариант.
–Почему, когда бежишь марш-бросок, в голову постоянно лезет всякий бред?
–А главное, бороться с этим – бесполезно.
Это как хакерская атака, забивает мозги всяким спамом, от которого мозг перегружается и начинает сбоить. А может, наоборот, этот бред – защита мозга от непрерывно бомбардирующих его сигналов болевых рецепторов перегруженных мышц тела, находящихся под постоянной физической нагрузкой?
–Да хрен его знает, товарищ майор!
– А, это откуда всплыло?
–А, вспомнил, анекдот есть такой!
Государственная граница, ночь, проливной дождь, сработка, на КСП – следы.
Примечание: КСП – сокр. Контрольно-Следовая Полоса.
Тревожная группа топчется рядом с КСП, никуда не убежав.
Приезжает начальник заставы и начинает кричать.
– Мля, что за НАХ?
– Старший пограннаряда, ко мне!
– Почему не ушли по следу?
На что бойкий сержант отвечает:
–Да хрен его знает, товарищ майор!