Две дамы и римские ванны - стр. 2
Плюс к этому всю прошлую неделю шли дожди, и Полине начало казаться, что в её квартире влажно, словно в террариуме для тропических жаб. От сырости болела нога, сломанная когда-то на тренировке по гимнастике, и настроение неуклонно ползло вниз.
Примерно в тот момент, когда уровень настроения пробил дно и углубился до середины Марианской впадины >2>), раздался сигнал её коммуникатора.
________
>2) Мариа́нский жёлоб (Мариа́нская впа́дина) – океанический глубоководный жёлоб на западе Тихого океана, самый глубокий из известных на Земле. Впадина имеет форму полумесяца и глубину до 11 км.
На экране высветилось лицо леди Конвей, и Полина ужасно обрадовалась.
– Камилла, как хорошо, что вы есть на свете! – воскликнула она.
– Ну… в общем-то, я не возражаю, конечно, – осторожно ответила Камилла. – А поконкретнее можно?
– У меня ужасно гадкое настроение, – честно призналась Полина. – Впереди десять дней каникул, и проводить из мне предстоит здесь, в Кембридже. В доме всё влажное, крокусы под окном утонули в луже, и коленка болит.
– Вряд ли я могу высушить вашу квартиру, это мне точно не по силам. Но вот остальное… Больное колено – это плохо, действительно, портит настроение, так почему бы не подлечить его на термальных источниках? Или вы планировали слетать в Москву?
– Нет, не получается. Два дня туда, два обратно, да ещё и завтра нет подходящего рейса дирижабля, только с ночёвкой в Кракове… Нет, не хочу.
– Тогда предлагаю вам собрать чемодан и отправиться сюда, в Люнденвик. Завтра утром нам откроют портал в Падую.
– Подождите, а…
– Нет времени ждать! Идите собираться, дорогая, и не забудьте положить несколько купальных костюмов!
Леди Камилла отключилась, и Полина на несколько секунд зависла в задумчивости.
– Вот что это сейчас было? – спросила она сама у себя. – Оказывается, можно иногда просто поныть, и у мироздания найдётся универсальное лекарство? Главное, не злоупотреблять этим способом… Ну, хорошо, собрать чемодан – это мы мигом. Десять дней… Мало вообще-то, да? Так, куда я положила коммуникатор?
Аппарат нашёлся, и Полина быстро, чтобы не передумать, набрала номер магистра колледжа. Ответил, разумеется, секретарь.
– Добрый день, мистер Флетчер! Это профессор Разумова.
– Да, профессор, я узнал вас.
– Мистер Флетчер, у меня проблема: дала о себе знать старая травма. Хочу, пока каникулы, съездить полечить её.
– Очень хорошо, профессор, чем я могу быть полезен?
Полина решила быть откровенной.
– Десять дней – это очень мало, понимаете? Мы можем мои лекции с понедельника перенести на пятницу, тридцатое марта?
– М-м-м… Минуту, я открою общий график. Понедельник… У вас три пары, ксеноантропологи, математики и артефакторы, так?
– Совершенно верно…
Через десять минут Полина мило попрощалась с мистером Флетчером и отложила коммуникатор.
– Кто-то мне говорил, что он коллекционирует керамические барельефы, посвящённые достопримечательностям, – сказала она себе. – Надо не забыть что-нибудь привезти из тех мест, куда мы едем. А куда, кстати? Впрочем, это не имеет никакого значения!
Удивительно, но тоска и уныние исчезли бесследно, не оставив по себе памяти. Напевая какую-то невнятную мелодию, профессор Разумова прошла в кладовую и достала из дальнего угла самый большой из имеющихся чемоданов.