Две дамы и римские ванны - стр. 4

Войдя в гостиную, садовник остановился в дверях, держа руки за спиной.

– Добрый день, миледи, – сказал он.

– Добрый день, – кивнула леди Камилла. – В этом году прекрасно цветут крокусы. Особенно хороши те, тёмно-лиловые, что в центре клумбы. Это ведь что-то новенькое, я не ошибаюсь?

– Да, миледи. Я такие в этом году впервые посадил, в Брукширском питомнике их вывели. Хороший сорт, только опасаюсь, стойкий ли…

– Увидим. Вот что, Биллингс, завтра я уезжаю на север Лация. Что-то может нас заинтересовать в этой части света?

– Ла-аций… – рука молодого человека сама собой потянулась почесать в затылке. – Позволите, я подумаю, миледи? Вроде ничего особо интересного в голову не приходит, разве что вот виноград…

– Подумайте, Биллингс, но недолго!

Когда садовник ушёл, Камилла вздохнула и отправилась одеваться: если она хотела попасть к дражайшей невестке вовремя, нужно было уже начинать собираться. Да ещё и хорошенько подумать, что надеть…

***

Леди Камилла хорошо знала, что к пятичасовому чаю в гостиной графини Торнфилд обычно собираются пять-шесть её приятельниц – обменяться новостями, посплетничать, перемыть кости отсутствующим. Она рассчитывала, что в присутствии этих дам драгоценная Сесилия не станет напоминать свекрови, что та обещала помочь с благотворительным базаром в пользу ангорских коз. Или кроликов?

Неважно.

Главное – что тонкий расчёт оправдался. За столом с чашками в руках сидели четыре гостьи: в нежно-розовом, в бледно-сиреневом, в бежевом и в светло-синем. Сама дорогая невестка была в наимоднейшем дневном платье цвета лососины, и леди Камилла, одевшаяся в тёмную юбку, белую блузку и твидовый жакет, выглядела… Не так.

Дамы переглянулись, и леди Сесилия позвонила, вызывая горничных. После некоторой суеты с дополнительным прибором, усаживанием, завариванием свежего чая и прочим, беседа возобновилась. Говорили, очень кстати, о новой моде на детокс, то есть, очистку организма от всего вредоносного, что этот организм ест, пьёт и вдыхает. Гостья в розовом ратовала за галльскую методу, сиреневая пропагандировала свисскую, бежевая была ярой сторонницей всего бритвальдского… Камилла слушала, кивала, ела сэндвичи с огурцом и внутренне посмеивалась. Наконец, когда дамы выдохлись и начали повторяться, она сказала:

– Мне кажется, спорить тут бессмысленно, нужно пробовать. Я предлагаю пари.

– Пари? – спросили четыре голоса разом.

Лишь леди Сесилия промолчала, потому что она чувствовала подвох, но не знала, где его искать.

– Ну да, именно. Мы берём срок… в две недели, я полагаю, все гуру детокса уверяют, что следует потреблять, но не злоупотреблять. ^>3) Да, две недели, начиная с завтрашнего дня. Каждая из вас будет следовать нравящейся ей программе. Через две недели мы встретимся, и увидим результат.

________

^>3) – Нужно потреблять, но не злоупотреблять, – поучительным тоном заметил Арамис.

(Александр Дюма, «Три мушкетёра»)

– А вы, леди Камилла? – пискнула сиреневая гостья.

– А я… – Камилла сделала вид, что задумалась. – А я отправлюсь на воды, скажем, в Лаций, и проверю тамошнюю методику. Ах да, поскольку мне нужно ещё время на дорогу туда и обратно, положим чуть больший срок, в три недели. Согласны?

Дамы дружно закивали, вытащили из сумочек маленькие записные книжечки и карандашиком записали: «Седьмое апреля – чай в Торнфилд-холле. Пари».