Дважды соблазненная - стр. 32
И все же странно… Он так быстро привык к мысли о женитьбе… А ведь он всю свою взрослую жизнь содрогался при одном только слове «брак»!
Ему ужасно захотелось погладить ее волосы. А раньше ему даже в голову ничего подобного не приходило. Возможно, иногда он ощущал прикосновение жестких немытых прядей какой-нибудь потаскушки, но ему никогда не хотелось их коснуться.
Зато он жаждал прикасаться к Мередит «повсюду», хотел запустить пальцы в ее волосы и зарыться в них лицом. А как хорошо проснуться пораньше в субботу и часами лежать, считая каждую ее прядку! Муж ведь имеет право считать волосы жены, верно? Развалиться на матрасе, положить ее голову себе на грудь и гладить по волосам ради своего удовольствия…
Только нужно не снимать рубашку.
Он мысленно отругал себя за ошибку. О чем он только думал, позволив ей увидеть свой обнаженный голый торс и все шрамы, которые зарабатывал годами? Он вспомнил выражение ее лица, когда она попросила его надеть рубашку… Должно быть, ей стало неприятно… если судить по хмурым настороженным взглядам, которые она на него бросала.
Мередит нагнулась, прежде чем выставить на стойку четыре стакана. Рис шагнул к ней, желая произвести на этот раз более благоприятное впечатление.
– Даже не думай об этом. – Дорогу ему преградил Гидеон Майлз.
Следовало признать: если у этого человека хватило духу выступить против него, Риса, значит, он не из робких.
– Оставь ее в покое. Она не для тебя, – процедил Майлз. – И в этой деревне тебе нечего делать.
– Неужели? Но у меня – титул и куча документов, которые доказывают обратное.
– Зато у меня – пистолет. – Рука Майлза потянулась к поясу.
Рис небрежно отмахнулся:
– Да-да, конечно, уже видел его сегодня утром. Но особого впечатления это на меня не произвело.
Он пристально оглядел стоявшего перед ним мужчину. Среднего роста, стройный. Возможно, лет на пять моложе, чем он. В глазах же – алчный блеск честолюбца. И, судя по небрежной походке, основная черта его характера – надменность.
Рису он не понравился. Совсем не понравился.
– Вы очень тщательно охраняете свой товар, мистер Майлз.
– Моя торговля вас не касается.
– А я думаю, что касается. Очень даже касается. Я хозяин здешних мест, поэтому весьма недоброжелательно отношусь ко всякой незаконной деятельности. Вы провозите через деревню контрабандные товары, верно?
К чести Майлза, следовало сказать, что он даже не попытался опровергнуть обвинение. Невозмутимо пожав плечами, он спросил:
– И что же?…
– А то, что я положу этому конец.
– Не выйдет, – прошипел Майлз. – Держитесь от меня подальше, Эшуорт, и я не доставлю вам неприятностей. Это коммерция. Ничего личного.
– Для меня это – личное.
Рис шагнул вперед, вынудив Майлза отступить.
– Если вы во время войны перевозили французские товары, пусть в самых небольших количествах, то для меня это – личное. На деньги от вашей «торговли» могла быть куплена та пуля, которая прошла через это плечо. – Рис ткнул пальцем в старую рану. – Еще несколько дюймов, и попала бы в сердце.
Гидеон молча стиснул зубы.
– Не я в этом виноват! – выпалил он наконец. – И ведь пуля не нашла свою цель, верно?
– Да, вполне. Так что забудьте обо мне. Поговорим о других. Сколько бренди ушло на оплату каждого штыка или сабли, пронзивших тела моих солдат?