Дуракам всегда везёт - стр. 11
– Помочь надо в чём-то? Так с превеликим нашим! – Андрей накинул полушубок и кроличью шапку.
– Валенки есть? – Дернул его за рукав Александр Павлович.– Нет? Ладно, мои возьмёшь.
Разъехались. Катерина брата увидела и зарыдала, повиснув у него на шее.
– Кать, ты чего? Живой же я! Чего расстроилась? – Андрей гладил её по голове и целовал в мокрые щёки.
Малович оторвал его от сестры, посадил напротив себя в кресло и долго рассказывал ему о его жизни и о том, что с ней может стать. Он настолько подробно описал ему картинку ограбления Комлевых, что Прибылов не выдержал и спросил.
– Ты что, сам видел? А чего нас сразу не взяли?
– Короче! – Малович неожиданно для себя рассвирепел. – Катька тебе всё, что надо, соберёт. Чего нет – пойдёт купит. И ты бегом, тихими улочками сквозишь на вокзал. Лавэ у тебя навалом, я знаю. Первым поездом едешь в Челябинск. Там устраиваешься дворником, потому, что дворникам дают сразу прописку. И два года не выползаешь никуда. Дворы метёшь. У тебя тут денег останется – на пять жизней хватит. А через пару лет мы здесь загладим все воспоминания о вашем разбое и вернёшься. Работать будешь. Ты, Катерина, разрешаешь мне его потом посадить, если он приедет и опять начнёт ночами с урками людей ножами пугать и грабить?
– Да, – ответила жена и повернулась к брату. – Но сейчас пусть убегает. Сейчас не надо на зону. Выйдешь через десять лет инвалидом.
– А пацаны? Витька с Мишкой? – Андрей с надеждой уставился на Маловича.
– Они сядут, – сказала Катя. – На десять лет. Может и больше дадут. Скажи дяде Саше спасибо, что он тебя спас. Ты должник его по гроб жизни. Понял?
Александр Павлович поднялся, сказал, чтобы письма Андрюха писал только на главпочтамт «до востребования», и что они будут делать так же .Сказал и не прощаясь ушел.
– Спасибо! – крикнул вдогонку Прибылов. – Долг верну втройне.
– Да пошел ты, мать твою! – под нос себе произнёс Малович. Через полчаса он уже был в КПЗ. Там же сидел за привинченным к полу столом Онищенко.
Сейчас третьего привезут и надо звать Комлевых на опознание вещей и преступников.
– А с повинной не можете помочь? – тихо сказал Алексеев. – Андрюху вон вообще отпустили.
– Сделаю я вам явку с повинной, – Онищенко подошел к обоим и крепко прихватил их за волосы. – Но только если на опознании вы про Андрюху вообще забудете. Вот кого привезут сейчас, тот и был у вас третьим. Зовут Антипенко Георгий. Погоняло – Ржавый. Он рыжий. Убийца. Но пойдёт с вами по грабежу. И чалиться с вами станет не 25 лет, а, может, пять. Повезёт волшебно этому экземпляру. Отца родного зарубил. За дело, правда, но всё равно – гад! Мог бы просто поколотить батю на долгую память. Тот пьяный был всегда и мать сильно бил. Ну, однажды Ржавый домой пришел раньше, как раз когда он жену избивал. Взял топор и – в затылок. Короче – сделаете, как сказал, я вам «повинную» точно напишу. Артачиться начнёте – не напишу. Пойдёте на десятку строгача.
– Не, мы согласны! – вскрикнули оба грабителя и опустили глаза.
Привезли Ржавого, невысокого паренька одного с пацанами возраста.
– Запоминай, – строго сказал ему Малович. – Главный у вас вот этот. Витёк. «Гоп стоп» был после трёх ночи первого января на улице Ташкентской за пятьдесят метров до угла. Взяли вы вот это всё. Смотри внимательно и запоминай.