Дубль Два. Часть вторая - стр. 16
– Клавка, паскуда, никак опять димедролу подсыпа́ть взялась! – хмуро выдохнул тот, потирая шею.
– Не иначе, – согласно кивнул Сергий. – Но нам-то так и так пора. Рад был повидаться, Петро. Ты береги себя, не пей помногу.
– Давай хоть провожу, – предложил старик, у которого Хранитель фразу «а на посошок» буквально украл.
– Да дойдём мы, ложись уж, друг старинный, отдыхай. Крючок-то на калитке мы и сами закроем. Глядишь, и встренемся ещё. Ну, бывай, Петро!
– Бывай, Батя! – растерянность его не покидала, но ни спорить с бывшим командиром, ни перечить ему старый солдат не стал, перебравшись на кушетку.
Выходя, я заметил, как Хранитель приобнял за плечи фронтового товарища, который, вроде бы, уже даже похрапывать начал. От ладоней его отделились бело-жёлтые круги, прошли в грудь и слились в один, который стал медленно истаивать, растворяясь.
До машины шли молча. Меня уже почти не качало, но Лина не отходила ни на шаг. Со стороны казалось, что я деревней веду её под руку. На самом деле было совершенно наоборот. Сергий нес на руках Павлика, будто бы о чём-то беседуя с ним Речью. По крайней мере лицо у племянника было задумчивое необычайно, и глаз с деда он не сводил. Сестрёнка шла рядом, глядя то на них, то на нас.
Сидя было, конечно, лучше. Стоять, а тем более ходить, как-то не влекло, откровенно говоря. Кресло Вольво обняло за плечи, как руки старого друга, и стало полегче. На трассу выбрались быстро, машин на ней снова почти не было. Солнце стояло ещё высоко.
– Глянь на карту, Аспид, – попросил Ося. Именно попросил, чем удивил несказанно.
Я опустил взгляд на смартфон, что привычно лежал на правом бедре, и положил себе купить в ближайшем городе нормальное крепление на руль или переднюю панель – не один еду, надо бы и поудобнее что-то придумать, чтоб от дороги не отвлекаться.
– Левее. Выше. Ещё выше чуть. Покрупнее можно? – предвечный зелёный штурман, видимо, прокладывал какой-то курс, помимо нашего изначального, на Тверь.
– Вот! Точно, тут. Смотри, Вот деревенька Почурино, а чуть к Северу над ней – Сновидово. А между ними лес. Туда бы нам, – выдал он, наконец.
– А чего мы там забыли? – влез Сергий.
– Место там подходящее.
– Для чего? Удавиться? Или в болоте утонуть? – в Хранителе, видимо, после сегодняшних переживаний позитива оставалось ещё меньше обыкновенного.
– Для яслей. Древу нельзя от колыбели далеко быть, особенно новорождённому. А там глушь да тишь. И речка рядом правильная, нужная, – непонятно, как водится, пояснил Ося.
– Мы его с собой не повезём, что ли? – удивился дед.
– Нет, Серый, нельзя, – терпеливо ответило Древо. – Он чем больше удаляется – тем сложнее будет корни пустить да в рост пойти.
– А что за речка? – не выдержал и я.
– «Держа» зовётся. Старинная, раньше шире была, кажется. Тут край вообще интересный, здесь рядом и Волга течёт, и Вазуза, и Москва начинается. И ещё одна, колыбель-река, племени вашего исток. А Держа – потому как сила в ней, власть. Не всякому сгодится-примется, но для маленького Вяза – лучше не найти. Там, выше по течению, на ней Дуб раньше рос. Великое Древо было, могучее. Ему вся округа кланялась. Да лет так четыреста назад напела одна сволочь чёрная Ивану-царю про то, что Дубу тому Тверские да Старицкие требы поганые кладут, извести хотят великого князя Московского и всея Руси. Всея Руси-то на то время было – хрен да маленько, но власть всегда голову дурманит, любая, что большая, что малая. Древо о ту пору без Хранителя стояло. Эти, с мётлами у сёдел, народишко согнали, сколь смогли, обложили хворостом да сушиной. И спалили к псам, вместе со всем городищем. Оно с тех пор Погорелым и зовётся.