Дракон. Колдовская страсть - стр. 24

— Давид Рустамович, пора что-то решать с вашей магией, уже слухи ходят, — заместитель перешёл от рабочих моментов к личным.

— Чего говорят? — схватил со стола карандаш, и он раскрошился в кулаке.

— Сплетни. Давлю в зародыше, но долго не протянуть — нужна демонстрация силы.

— Силы, которой у меня почти не осталось! — вырвалось с рыком.

— Не так сложно всё исправить. — Слава искренне считал, что жениться — это как воды глотнуть. — Я советовал вам присмотреться к Лилии.

— Мимо, — отрезал. — У неё слишком шаткие приоритеты. Деньги, положение в обществе… Мне нужна стопроцентная концентрированная верность. Знаешь таких женщин?

— Загнули, Давид Рустамович, — Вячеслав заёрзал в кресле. — Гарантии дракону даст только истинная пара.

— Слав, а что если я нашёл свою истинную?

— Прекрасно! — он заулыбался, потирая ладони. — Это большая радость для всех нас и для меня лично как для вашего доброго друга. Кто она?

— Человечка, — я признался и, наконец, признал… Зов, который испытывал последние десять часов.

Мой заместитель обычно виртуозно держал субординацию, но не сегодня. Вячеслав Рубенович смотрел на шефа, словно на умалишённого — не виню, понимаю. Я мог отнекиваться сколько угодно, но это не избавит меня от тяги к человеческой самке из борделя. Оставалось найти логическое объяснение этому феномену.

— Смешная шутка, — взглянув мне в глаза, зам осознал насколько я сегодня не юморист. — Серьёзно? — забарабанил пальцами по столешнице. — У меня два варианта — или мир сошёл с ума, или человечка не человечка.

Сомневаюсь, что природа свихнулась, а вот вторая гипотеза Давыдова имела шанс на существование. Так уж устроено: драконы испытывают зов раз в жизни и только к себе подобным. Ни полукровные, ни — тем более — люди, не могут стать истинной парой дракона, но чистокровная вынужденная в борделе — это за гранью моего понимания. Я не знал драконьих самок, которые даже в самой страшной ситуации решились бы на подобную авантюру, им проще яда глотнуть.

— Её зовут Таисия, — мои губы поплыли от улыбки.

— Красивое имя.

— Она вынужденная, отрабатывает наказание в красном квартале.

Вячеславу поплохело окончательно. Природное чувство такта и хорошее воспитание не дали ему обматерить меня на чём свет стоит, но он очень хотел — я по глазам видел.

— За что девушка наказана? — Слава задал очень правильный вопрос, а ответа не было.

Лично у вынужденной я об этом не поинтересовался, сунуть нос в ноут Карины не получилось, смартфон я угробил ещё утром, поэтому при всём желании не мог считать инфу с чипа. Ко всему прочему, зов сводил с ума, ни о чём, кроме трио — я, Таисия, койка — думать просто невозможно.

— Иди ты, Вячеслав Рубенович… работать.

— На связи, если что.

Прав Слава, хоть вслух почти ничего не сказал — посмотрел на дверь, за которой секунду назад скрылся мой заместитель. Я — сказочный… идиот. Инстинкты надо не просто слушать — слышать.

С наличием зова я разобрался, оставалось выяснить всё о Таисии. Начал издалека: открыл ноутбук, зашёл в электронную почту и погрузился с головой в отчёт о происшествии с автобусами. Ребята из городской службы безопасности отрапортовали — случился бунт на корабле: вынужденные подрезали охранников и смылись. Хрена лысого! Слишком гладко и задорно всё прошло, точно не обошлось без помощи кого-то влиятельного. В поимённых списках из двух пострадавших автобусов я не нашёл ничего интересного и полез изучать пассажиров автобуса с добровольцами, который до Вивернограда таки добрался. Там и нашлась моя блондиночка — Таисия Огнецвет, девятнадцать лет, вынужденная из Королёва. Что она делала в одном автобусе с добровольными человеками — загадка, а следом ещё одна — родословная Таисии. Мать — человечка, в документах числилась, но давно с семьёй не жила, отец — человек, парализован в результате автомобильной аварии.