Драгоценность - стр. 28

И вот финал.

– Я слышу шесть миллионов диамантов? Шесть миллионов?

Женщина с глазами Рейвен поднимает крошечное голубое зеркало.

Свеча гаснет.

– Продано! – вопит аукционист, и мои мышцы превращаются в желе. – Продано за шесть миллионов диамантов. Герцогине дома Озера.

Продано.

Слово крутится в голове, но его смысл до меня никак не доходит.

Я продана.

В какой-то миг я перехватываю взгляд темных глаз женщины, которая меня купила: герцогини дома Озера. И вдруг проваливаюсь сквозь пол.

Платформа с крестом опускается вниз, под сцену, покидая Аукцион. На этот раз я рада темноте. Так мне спокойнее. Я смотрю вверх и вижу другую платформу, закрывающую круговое пространство, где только что стояла я. И, прежде чем она полностью встает на место, слышу голос аукциониста.

– И далее, уважаемые дамы, у нас лот 198. – Мне интересно, кто из девушек выходит на сцену – «львица» или «торт-мороженое». – Лот 198, пожалуйста, займите свое место.

Аукцион продолжается.

– Лот 197?

Я испуганно вздрагиваю, сознавая, что пол подо мной уже не опускается. И вокруг меня не кромешная тьма, а полумрак. Я в пустой комнате с бетонными стенами, круглой, как и амфитеатр наверху. В комнату выходит множество дверей.

– Лот 197? – Женщина в простом сером платье хмурится, глядя на меня. В руках у нее планшет, и она бегло просматривает лист записи.

Я не уверена, что могу сейчас говорить, поэтому киваю головой.

Женщина сухо кивает в ответ.

– Герцогиня дома Озера. Сюда.

Она открывает одну из дверей, и я следую за ней по узкому коридору. Здесь нет никаких фонариков – свет исходит от мерцающих факелов, закрепленных высоко на стенах. Их пламя отбрасывает зловещие тени, и это так не похоже на теплую атмосферу в моей подготовительной комнате.

Коридор упирается в деревянную дверь, и женщина открывает ее. Следом за ней я захожу в другую комнату – небольшую, с куполообразным потолком и стенами из восьмиугольных камней, чем-то напоминающую улей. В камине горит огонь, отбрасывая тусклый свет на грубо сколоченный стол и стул. На столе сверток из черного сукна. Больше в комнате ничего нет.

– Садись, – говорит женщина. Как только я опускаюсь на стул, мое тело начинает дрожать, и я, обхватывая голову руками, глубоко дышу ртом.

Я продана. Я – собственность. Я больше никогда не увижу свою семью, Южные Ворота, Болото.

– Ладно, ладно, – механическим голосом произносит женщина. – Все в порядке.

Но я-то знаю, что это далеко не так. Никогда в жизни мне еще не было так плохо. Я прижимаю ладони к глазам, уже не думая о том, что могу испортить макияж Люсьена. Я хочу домой.

Холодные руки смыкаются вокруг моих запястий.

– Послушай меня. – Голос женщины совсем другой, почти нежный, и я открываю глаза. Она стоит на коленях передо мной, ее лицо совсем близко. – Согласна я с этим или нет, не имеет значения, понимаешь? Не я устанавливаю здесь правила. Но королевский двор требует, чтобы никто из суррогатов не видел дорогу в Аукционный дом. – Мне становится не по себе, когда она поднимается и разворачивает сверток, в котором лежат голубая ампула и шприц. – Сразу предупреждаю, это не причинит тебе вреда. Есть два варианта, как мы это сделаем: простой и сложный. Я знаю, по дороге сюда вам не предлагали выбора. Проще всего, если ты сама позволишь мне ввести снотворное. Если захочешь по-другому, я нажимаю кнопку, сюда заходят четверо ратников и держат тебя, пока я делаю укол. Ты понимаешь?