Дорогами Эллады - стр. 10
Вместо того, чтобы сказать вразумительное, он оглушительно заорал:
– Я – бог войны! Не смей забывать данный факт!
– А я богиня любви, – парировала Афродита, – всегда помни об этом!
Арес заревел еще сильнее и сжал кулаки так, что у него побелели костяшки на пальцах. Афродита впервые испугалась и поспешила ретироваться. Это была их первая размолвка. Потом они стали постоянными. В ход шло все – оскорбления, битье посуды и даже рукоприкладство… В пылу скандалов Арес забывал обо всем на свете. Порой Афродите приходилось скрывать свои синяки при помощи различных снадобий.
– В Тартар отправлю! – визгливо орал бог войны, – в пещере замурую! Рабыней сделаю! К скале прикую!
В эти моменты он до отвращения становился похожим на свою дорогую мамочку Геру, особенно, когда кривил пунцовые губы. Словом, помучившись некоторое время, Афродита решила прекратить отношения и упасть в ноги брошенному супругу, умоляя о прощении. Что и было сделано. Вполне ожидаемо, благородный кузнец простил изменщицу. Более того, осыпал дорогими подарками.
– Ты – самый лучший на свете урод, – с благодарностью шептала Афродита, утирая слезы.
В сильных и таких надежных объятиях супруга она почувствовала себя спокойной и уверенной в завтрашнем дне. Уже потом узнала, что пока отдыхала в дальних покоях, приезжал Арес. Брошенный любовник угрожающе стучал мечом по щиту, желая напугать Гефеста. Как выяснилось, Гефест оказался не из пугливых. Он вышел навстречу своему сопернику с огромным молотом и несколько раз довольно выразительно поиграл им в своих могучих руках. Затем опустил орудие труда на землю и замер в выжидательной позе. При этом, по описаниям свидетельниц, а это были хариты[32], мускулы на его спине напряглись, и все присутствующие еще раз смогли убедиться: силой кузнец не обделен.
И тут случилось невероятное: не имеющий страха на поле боя Арес, как-то сник, уменьшился в росте и молча покинул остров… Первое время она жутко опасалась, что соберет армию, пойдет войной, возьмет в плен Гефеста и проведет его, а вместе с ним и ее, связанными за своей колесницей. Иногда по ночам просыпалась от собственного крика и долгое время лежала в холодном поту, вспоминая разъяренного, похожего на взбесившегося быка, Ареса. Лежащий рядом Гефест прижимал ее к своей груди и что-то успокоительно бурчал во сне. Это был самый счастливый период в их семейной жизни, который закончился так же быстро, как и начался…
Правда, злые языки потом твердили, что Гефест застал любовников в постели и собственноручно их наказал, укрыв невидимой сетью. Первое время Афродита пыталась доказать, что все было иначе. Но потом махнула рукой. Пусть говорят…
За этими воспоминаниями Афродита не заметила, как на горизонте появился очередной остров. Она уже сбилась со счета сколько их было, так много земель пришлось повстречать на пути своих скитаний. Когда по инициативе Геры на Олимпе состоялось безобразное судилище, в ходе которого волоокой удалось представить ее распутницей и нарушительницей покоя, она очень боялась, что все закончится Тартаром, где уже томились титаны. Супруга Зевса несколько раз выкрикивала это слово, от чего Громовержец морщился, словно страдал зубной болью.
Лишь вмешательство Гефеста, добровольно выступившего ее адвокатом, смогло изменить все планы. Именно по его настоятельному требованию, изгнанница сама могла определить место своей ссылки. Довольно долго Афродите удавалось придумывать самые благовидные предлоги и отказываться от предложенных вариантов. Один остров был слишком мал, другой каменист, третий пустынен, четвертый безлюден, пятый… Она усиленно оттягивала этот скорбный момент начала своей ссылки…