Дорога оружия - стр. 38

– А что, отпустить тебя? Да ты пропадешь в Пустоши.

– Давай проверим.

– Нет, Йоля, ты пока при мне останешься. Когда с карательной колонной оружейников отправлюсь, я тебя с собой возьму.

– На кой?

– Ты Сержа видела, Графа то есть этого, бабу его, охранников. Мне свидетель понадобится. Может, кого в лицо признаешь.

– Харьковчане их тоже видели!

– Каратели? Вряд ли. И потом, я не хочу на цеховых полагаться. Вон, гляди, на пригорке забор, видишь? То моя ферма. И там всё по правилам. Для тебя я новые правила придумаю, готовься.

Теперь пришел черед Йоли тяжело вздыхать.

Ферма Мажуги расположилась на пологом холме и представляла собой комплекс строений, обнесенный забором. По углам торчали вышки, над каждой вертелся ветряк. Позади ограды виднелись двускатные кровли, над всем этим – башня, тоже с ветряком. По мере того как сендер приближался к холму, сооружение росло и росло – так чудилось Йоле. Издали посмотреть – хозяйство Игнаша маленькое, словно игрушечное, но когда сендер, ревя мотором, стал взбираться на холм, оказалось, что забор – в два человеческих роста, а здания за ним – и того больше.

– Богато живешь, дядька. Небось деньжищ ушло, пока обустроился… – протянула Йоля.

– Деньжищ? Нет, кочерга, труда много ушло, тяжелого труда.

Ворота распахнулись, Мажуга въехал во двор. Гостья успела заметить, что на вышке поблескивает ствол ружья – ферма охранялась, караульные следили за округой. Когда Игнаш заглушил мотор, к сендеру сошлись люди, больше десятка. Йоля сперва разглядывала постройки внутри ограды – мастерские, барак, птичник и, наконец, трехэтажный жилой дом, над которым высилась башня с ветряком. Под стенами припаркованы грузовики, один – большущий, с открытым кузовом, другой поменьше. Да и сами стены тоже примечательные – изнутри к ним пристроены бревенчатые сараи, так что по крышам можно ходить и оружие там складывать, если придется отбивать атаку. Все выглядело прочным, добротным и очень ухоженным. Часть двора отделена оградой, не такой, конечно, мощной, как наружная, а похлипче.

Потом Йоля стала разглядывать встречающих. Вперед выступила дородная баба в вышитом жакете и белом платке, накинутом на плечи. Она показалась Йоле монументальной и прочной, как башня, венчающая дом. Юбка у женщины была длинная, почти до земли, и расходилась наподобие колокола – от этого тетка выглядела еще основательней и непоколебимей. Она первой поздоровалась:

– С добрым прибытием, Игнаш.

Голос у нее был низкий, гулкий, вполне соответствующий солидному облику. Йоля подумала, что тетка некрасивая и слишком уж здоровенная. Мажуга-то мужик ловкий, тертый, золото гребет под себя – такой мог бы бабу поприятней на вид в дом привести.

Вслед за хозяйкой хором поздоровались остальные:

– С прибытием, хозяин! Тусклого солнца!

Хозяйкой Йоля мысленно обозвала тетку, поскольку та единственная из всех не величала Мажугу «хозяином». К тому же она одна была в чистое и красивое наряжена, другие одеты попроще, да и перепачканы – кто в мазуте и машинном масле, кто в желтой пыли. Работники – сразу видать.

– И вам добра, – откликнулся Ржавый. – Ористида, принимай гостью. Ей бы помыться сперва да одеться в чистое. Остальное после. – Потом оглянулся: – Йоля, вылазь. Ступай с Ористидой.

– Цепь-то сними, – буркнула девчонка, выбираясь из сендера. Вверх глядеть она по-прежнему избегала.