Дон Корлеоне и все-все-все. Una storia italiana - стр. 5
Как бы там ни было, это избавило Гарибальди от тягот дальнейшего прохождения службы, благо за попытку поднять антикоролевский мятеж его заочно приговорили к смертной казни. На корабль он решил не возвращаться и сбежал в Марсель. Оттуда уплыл в Чёрное море, а затем в Тунис. Как вы уже догадались, сто вёрст для него было – вообще не крюк.
В это время в Марселе разразилась страшнейшая эпидемия холеры. Несчастные больные марсельцы сидели на берегу и с тоской глядели в море.
Но чу!.. Что это за корабль на всех парусах летит к причалу?.. Что за человек в белом докторском халате стальной хваткой сжимает его штурвал?.. Смотрите, смотрите же!.. Это Гарибальди!
Едва припарковав корабль, наш герой со всех ног бросился к марсельцам. И всем по порядку давал шоколадку и ставил, и ставил им градусники. Как мы знаем из выпусков новостей, Марсель населяют преимущественно афрофранцузы. В процессе своего излечения они рассказали Гарибальди, что их афрособратьев в Америке линчуют. Джузеппе пришёл в ярость. Когда спустя пятнадцать дней эпидемия была наконец-то побеждена, он, не теряя ни минуты, запрыгнул обратно на корабль, сделал полицейский разворот и помчался к берегам Нового Света.
Может, конечно, ему и не очень хотелось тащиться в такую даль. Но он чувствовал необходимость помочь грядущим поколениям итальянских школьников, которым на экзамене попадётся вопрос: «Почему Гарибальди называют Героем двух миров?»
Неизвестно, как сложилась бы судьба США – да и всей остальной планеты, – если бы Гарибальди туда доплыл. Скорее всего, языком межнационального общения сейчас был бы не английский, а итальянский. Однако, как и все великие лигурийские мореплаватели, для которых поехать в Индию, а приехать в Америку было делом совершенно обычным, Гарибальди был слегка рассеян. Встречать его судно вышли не ковбои и индейцы, а полтора миллиона добрых мулатов. И все поголовно в белых штанах. «Да, это Рио-де-Жанейро!» – сказал себе Джузеппе и отправился на поиски кого-нибудь, кого можно было бы спасти от угнетения.
Долго искать не пришлось. Император Бразилии, носивший неожиданное для бразильца имя Педро Второй, в тот момент как раз угнетал свободолюбивых повстанцев Республики Пиратини. Гарибальди пришёл к вождям народно-освободительного антипедровского движения и заявил, что тоже желает стать революционным морским пиратинцем. Те незамедлительно вручили ему ключи от «Маццини» (не человека, а парохода) и дюжину отборных головорезов итальянского происхождения. С тех пор бразильские имперские торговцы не знали ни минуты покоя. Гарибальди брал на абордаж каждое их судно, отбирал у богатых рабовладельцев чёрных невольников и отдавал их бедным.
Летом 1837 года корабль Гарибальди повстречался с уругвайским военным крейсером. Увы, но уругвайские моряки не учились в школе, не читали учебников истории и потому не знали, кого атакуют. В противном случае они, разумеется, в ужасе бежали бы с поля боя. Гарибальди попытался указать им на ошибку, произнеся речь о важности всеобщего обязательного среднего образования, но упал, сражённый уругвайской пулей.
Сообразив, что они натворили, уругвайцы пришли в замешательство. С одной стороны, это же был сам Гарибальди. Следовательно, ему полагалось воздвигнуть памятник и организовать соответствующий музей. С другой – он всё же был пиратом. Значит, неплохо было бы его повесить. До выяснения всех обстоятельств Гарибальди отправили в ссылку-санаторий в аргентинскую деревню Гуалегуай, где его вылечили, обучили испанскому языку и верховой езде. Среди женской части местного населения Джузеппе произвёл истинный фурор, ибо далеко не каждый день в тех богом забытых местах появлялся настоящий живой итальянец.