Домик номер шестнадцать - стр. 78
— Ты не ребёнок, можешь и слетать ради такой женщины, — не удержалась Альбина.
— Ради этой женщины, милая, я бы не стал добираться на соседнюю улицу, не то, что лететь на другой край земли.
— Ой, что же изменилось? — издеваясь, пропела Альбина.
Столько лет после развода встречался, а сейчас что-то переменилось? Не иначе полюса Земли поменялись местами! Кстати, а сколько лет после развода?
— Миш, а ты когда развёлся? Это из-за аварии? — спросила Альбина.
Розенберг не любил эту тему, никогда не говорил об этом, Альбина знала только то, что рассказала Роза, а она тоже не владела информацией в полной мере. Любопытство не порок, Альбине просто любопытно, ничего личного, как говорится.
— Пожалуй, не стоит тащить этот хвост в наши с тобой отношения. Я расскажу один раз только для того, чтобы ты больше не ревновала. Не к Софе, — произнес Михаил.
— Надо мне ревновать! — Альбина округлила глаза в возмущении. Не собиралась она ревновать, может, самую малость, совсем чуть-чуть.
— Я на всякий случай, — примирительно улыбнулся Миша.
На языке у него точно вертелось что-то язвительное, но он промолчал. Надо же. Это удивляло больше всего Парижа и отеля «Регина Лувр» вместе взятых, помноженных на сумочку 2.55 от Шанель.
— Развелись мы, — продолжил Михаил, — пять лет назад. Светочке было месяца три или четыре, Даниилу два года. Софа всегда была амбициозной женщиной, целеустремлённой. Откровенно говоря, я до сих пор не понимаю, зачем ей понадобился второй ребёнок...Я счастлив, что есть Светочка, но инициатива с рождением второго целиком и полностью принадлежала Софе. Мне бы и в голову не пришло. Даниил был ещё маленький, должен быть перерыв между родами, да и отношения у нас с Софой не складывались. Но... Светочка родилась, за время беременности произошёл окончательный разлад, что неудивительно, дети не могут сплотить чужеродное, только усугубить ситуацию. Я нашёл себе отвлечение. Эй, не надо делать такие глаза! Женатые мужики находят любовниц, особенно когда дома ничего, кроме орущих младенцев и претензий не ждёт, я не единственный в своём роде.
— А вот это точно! — Альбина сморщилась, как от кислого.
— Итак, у меня была любовница, Софа сходила с ума от материнства, дома, кастрюль, ползунков. Матримониальные устои ей искренне чужды. Узнав об Ольге... — Михаил потер переносицу.
— Грымзе? Грымза разбила твою семью?! Ого! — перебила Альбина.
— Как некультурно, — Михаил засмеялся, — так об Ольге Алексеевне. Грымза... точно, иногда она бывает ещё той «грымзой». Софа узнала об Ольге и в тот же день подала на развод. Я не спорил. Дети остались со мной, вернее сказать, с моей матерью, Софа занялась своей жизнью, но приходила каждый день, иногда оставалась на ночь, если было нужно. К зиме ей предложили работу в Милане, о ней она мечтала многие годы. Мы всё обговорили, она улетела, оставив детей со мной. Работать в полную силу с двумя младенцами на руках практически невозможно. Вот и вся история.
— А после аварии она не возвращалась? Совсем? — уточнила Альбина.
— В аварию мы с Даниилом попали зимой, гололёд, плохая видимость, — спокойно рассказывал Михаил. — А приехала она летом, на две недели. Даниил тогда был на реабилитации с мамой, а я весело проводил время в постели, как говорится, двадцать четыре на семь, и ненавидел вид из моего окна, он всегда был перед глазами. Через год я уже уверенно передвигался по квартире, учился готовить, делать генеральную уборку, вязать крючком, вышивать, всё, что может разработать мелкую и крупную моторику. Потом вернулся к делам, кажется, в тот день Матвей напился. Ох и не любит он бумажную волокиту, работу с договорами, предварительными соглашениями. Хорошо, что есть Рита, иначе бы школа «Русский богатырь» нарушила бы какой-нибудь бумажно-чиновничий регламент.