Домик номер шестнадцать - стр. 42
— Милая, — Михаил пощёлкал пальцами у лица блондинки, — у меня впечатление, будто я у тебя налоговый отчёт попросил, честное слово. Неужели в холодильнике пусто?
— Есть рассольник, греча, соус из белых грибов и кура, — отчеканила Альбина, сверкнув глазами. В голове его пусто, а не в её холодильнике!
— Рассольник? Ленинградский? — не поверил Миша.
— Какой ещё?! — уставилась на удивлённого начальника.
Она же не пибимпап предложила, в самом деле, а рассольник. Точно, сомнительный тип. Первый мужчина на её памяти, который удивляется рассольнику. Правда, никого она особо и не кормила, только мужа да Виктора — маминого третьего супруга. А любовников кормить, что случайных, что постоянных — велика честь.
— Только на говядине, — пожала плечами Альбина. — Не люблю на говяжьих почках.
— Ерунда, — махнул рукой Михаил. — Давай сюда рассольник, гречу и куру, и соус тоже, я голоден, оказывается. Ещё бы, я же только обедал, кефиром, больше ничего в рот не полезло.
Нахал! Альбине не было жалко еды, было неловко, что пища простая. Мало того, что на ней немного растянутая футболка, штаны простенькие, тапочки с утятами, косметику так и не успела нанести, так ещё и на угощение ничего приличного нет. Банальный рассольник и греча... как в столовке.
Альбина, конечно, накрыла на стол, тут же, на кухне, отвела в ванную комнату, выдала чистое полотенце для рук, а потом сидела и смотрела, с каким завидным аппетитом Миша поглощает еду, будто три тысячи лет не ел. Ел и нахваливал, пару раз даже причмокнул губами в подтверждение своих слов.
— Слушай, ты же нормальная баба, когда не выпендриваешься, — вдруг заявил он, дожевав кусок куриного мяса. — Аджику вон делаешь, рассольник умеешь готовить, и дома у тебя порядок. Ремонт, конечно, нужен, но всё чисто, аккуратно, уютно. Чего ты вечно представляешься, зачем выделываешься, была бы уже при муже. А знаешь, что, выходи за меня, я хорошим мужем буду. Ремонт сделаю, могу даже своими руками.
— Зря я, похоже, грибы у бабки купила, — ответила Альбина на щедрое предложение руки, сердца и ремонта. — Какие-то не те грибы-то... За тебя замуж? Я в клуб суицидниц не вступала, так что, перетопчешься как-нибудь.
— А зря, — Миша отставил тарелку и протянул руку к кружке с чаем, как у себя дома. Нахал! Редкостный! — Я бы женился. Готовишь отлично, говоришь «парадная», «кура», «греча», я как дома.
— Ой, вот только не начинай, а! — взвилась Альбина. — Давай не будем про разговорные нормы и литературные. Знаю я, что нет такого слова «греча», только, как хочу, так и говорю, ясно тебе?! Филолог от ММА нашёлся! Запекала я «куру», а если тебе так нужна курица, то вали к своей Ольге Алексеевне, а ещё лучше, к жене.
— Вот ты заводная Чебурашка, — Михаил улыбнулся, широко и нагло. — Да мне нравится, как ты говоришь! У нас в семье все так говорят, я так говорю, дома. Это же музыка для моих ушей — «ключи от парадной», если ты сейчас скажешь «поребрик», стоя в «бадлоне», я кончу.
Михаил продолжал смеяться, Альбина злиться.
Что за человек? Его со строительных лесов не скинули, накормили, чай предложили, а он ржёт, как лошадь Пржевальского. И сам похож на коня.
— Поел? Попил? Иди отсюда! — продолжала кипятиться Альбина. — Третий час ночи, мне завтра на работу.
— Я договорюсь с твоим начальством, милая, — подмигнул Михаил.