Домик номер десять - стр. 43

— Ему, вроде, не за что просить прощения.

— Да, какая разница! Ты так швырнула тряпку — даже имбецил поймёт, что виноват, и побежит умолять о прощении Я за тобой рванула сразу, как выбралась из лап этого Матвея-Михаила, тогда-то я думала — это был Миша, — и побежала за тобой, но разве угонишься за тобой, коротышечка. А я на каблуках, и вообще, бегаю некрасиво! А этот, что-то не побежал следом и сейчас не пришёл! Знаешь, что, бросай его. И я Михаила брошу!

— Да вы ещё не знакомы толком.

— И это помешает мне его бросить?! — Альбина сладко улыбнулась, с нездоровой долей ехидства.

Иногда Роза начинала думать, что не на пустом месте престижный юрист так исходил желчью во время развода и до сих пор пытается уколоть больнее, но это не имело значения. Альбина — сестра. А юрист — мужик с отсохшей и отвалившейся писей.

Роза фыркнула. Потом Альбина встала и отправилась «угомонить Олесю» и уложить спать. Восторгам девочки не было конца, а день был длинным, если не уложить спать вовремя, то будет капризничать всю ночь и на следующий день тоже.

Роза побрела на кухню, там вовсю хозяйничал Виктор.

— А мама где? — спросила Роза.

— Лежит, давление, — коротко отчеканил Виктор.

— Ой, я тогда к ней?

— Стоять! — Роза подпрыгнула на месте, как всегда, когда слышала офицерский тон Виктора. — Хватит с неё. Начнёт спрашивать, волноваться. Завтра поговорите.

— Хорошо… — Роза решила ретироваться из кухни, просто так, на всякий случай.

Потом она сидела на веранде, поедая пирожные и запивая их вином. Альбина делала точно так же. Причём, ела она точно больше, чем пила, в отличие от Розы. Интересно, чем занимался господь, когда создавал красивых женщин, способных есть и не толстеть? Он был одержим идеей совершенства или просто был в хорошем расположении духа?

— Как-то неудобно получилось, — хмурилась Альбина. — Мы ругались при детях.

— И что же такого сказали?

— Пися отвалится. И не в этом дело. При детях ругаться нельзя.

— Такие слова они точно знают, но да, нехорошо получилось.

— Нехорошо. — Роза подпрыгнула на стуле и уставилась на Матвея. В том, что это был именно он, не было никаких сомнений. Как если бы один брат был звонким эльфом, а второй злобным гномом.