Дом с черными тюльпанами - стр. 5
– Не смейте произносить это безобразное слово! – недовольно морщится гостья.
– Я всё сделала, – директриса отодвигает от себя бумаги.
– Это ещё не всё. Мой клиент настаивает на том, что вы и ваши сотрудники должны подписать документ о неразглашении. Разумеется, как было оговорено ранее, плата за молчание будет выражена в денежном эквиваленте, – юрист (как я уже догадалась) раскладывает перед ней на столе новые листы. – Напоминаю, что вы не имеете права контактировать с представителями СМИ и разглашать любую информацию, касающуюся девочки и семьи Немцовых.
– Но вдруг они заявятся сюда?
– Заявятся обязательно. Вопрос времени.
– И что же нам в этом случае делать?
– Срочно звонить по этому номеру нашему пиар-менеджеру, – мужчина отдаёт ей визитку. – Никакой самодеятельности, пожалуйста.
– На кону ваша должность, любезная, – поднимаясь с кресла, открыто угрожает Немцова.
– Я поняла.
– Прекрасно, – принимает сумку, которую любезно подаёт ей юрист.
– Только вот по поводу суммы. Нам с коллегой показалось, что она недостаточно…
Жадная Жанна замолкает, не закончив предложение.
Эмма Багратовна резко останавливается возле меня и, прищурившись, медленно поворачивается к директрисе.
– Я сейчас сделаю вид, что не слышала этого, наглая морда, – произносит голосом, в котором звенит сталь. – Ты вообще понимаешь, дура-дурная, что я тебя при желании вот за это, – касается длинными, тонкими, ледяными пальцами моего подбородка, – засужу и на нары отправлю. К отцу твоему поближе.
Жанна округляет глаза и резко бледнеет.
– Извините, я… – меняется в лице.
– Полагаю, мы друг друга услышали, – спокойно произносит Немцова в ответ. – Не приведи Господь, ты мне какие-нибудь неприятности организуешь.
– Этого не будет.
– Разумеется. Теперь о другом. Ваши оборванцы сейчас действительно без телефонов?
– Да. Мы выдаём их только в вечернее время.
– Если в сети появятся какие-то фотографии…
– Они не появятся, – спешит заверить Жанна.
– Очень надеюсь, что серого вещества хватит, чтобы не допустить подобного. Валентин…
– Почти всё, Эмма Багратовна. Ещё пара подписей от сотрудников и едем.
– Заканчивайте и забирайте девчонку, – она переводит взгляд на меня. – У машины тебя встретит водитель. Сядешь в неё незамедлительно и без лишних вопросов, – даёт наказ.
– Мне нужно забрать мои вещи.
– Никаких вещей из этой дыры в моём доме не будет! – заявляет женщина прежде, чем уйти.
– Но они дороги мне…
Хлопок двери даёт понять, что это ей абсолютно неинтересно.
– Аська!
К счастью, на пороге кабинета появляется Елена Степановна.
– Успела, – вытирает лоб, тяжело дыша. – Вот. Держи. Я собрала то, что лежало в твоей тумбочке, – передаёт мне мой потрёпанный рюкзак. – С Богом. Пусть у тебя всё будет хорошо.
Порывисто и неожиданно для меня, заключает в свои объятия.
Не сопротивляюсь.
Ведь это, пожалуй, единственный человек, который неплохо относился ко мне здесь.
– Вещи мамы обязательно найду, как обещала.
– Спасибо.
– Елена Степановна, будьте любезны, подпишите согласие о неразглашении.
– Иду, – воспитатель отпускает меня и быстрым шагом направляется к столу.
– Вторую гражданку тоже пригласите. С остальными проведёте работу самостоятельно.
– Зоя! – Швабрина, выглянув в коридор, громко зовёт в кабинет Агафонову. – Подписывай давай.
– Ага.