Дом быта в Аду - стр. 36

– Я этого не знаю, – пожал плечами месье Луи. – Возможно, там ничего нет. Мы с вами все же не в мире людей, а в очень необычном месте.

Я улыбнулась и еще раз вгляделась в рисунок. Все отчетливее приходило осознание, что я не в путешествии, о котором мечтала, а в совершенно ином мире. Мире, чем-то неуловимо похожем, но настолько другом, что это ощущается, как зуд. Наверное, так чувствуют себя кошки, когда их хозяева перебираются жить в другую квартиру.

Это все еще закрытая бетонная или кирпичная коробка, но все иначе. Там, в месте, которое воспринималось домом, остались знакомые звуки, запахи, любимые места для лежания. Там был знаком каждый уголок, каждый необычный предмет трогался лапкой в попытке скинуть на пол. И пол был настоящим кошачьим царством, а все, что на полу, – кошачьей собственностью. В новом доме тоже есть пол, но он другой. Он пахнет чужими людьми, стены пахнут чужими людьми и даже холодильник другой высоты. И надо привыкать, наблюдать за этим странным домом, где все иначе: нет знакомых звуков, а те, что есть, пугают, как незваные гости; нет знакомого местечка на подоконнике, на котором так сладко спать в солнечном свете, согревающем бок; нет того наглого голубя, который клевал зернышки из прикрепленной за окно кормушки для синиц.

– Со временем я найду здесь место для себя, – пробормотала я чуть слышно.

– Что? – переспросил месье Луи.

– Нет, ничего, – отмахнулась я и поскорее перевернула страницу альбома. – Ах, какое необычное лицо!

– Да, – тут же подхватил мужчина, не заметив мой маневр по перемене темы, – первое время я чисто для себя сохранял копии снимков. Я жил здесь, в доме быта, в то время и ужасно не любил выходить на улицу. Сердце заходилось всякий раз, когда видел сразу несколько нелюдей. Здесь, один на один, я куда легче со всем справлялся. В итоге жажда исследователя боролась во мне с примитивным страхом, и я стал собирать такие вот альбомы, сохраняя для себя сведения о всевозможных обитателях Ада.

Слушая месье Луи, я переворачивала страницы, рассматривая фотокарточки и сделанные к ним примечания.

– Вы проделали колоссальную работу! – искренне восхитилась я после того, как нашла три снимка оборотней и по сделанным к ним пометкам Даггера сообразила, что теперь смогу легко понять, если окажусь нос к носу с оборотнем.

– Благодарю, мадемуазель Александра, – сказал месье Луи и расплылся в широкой улыбке.

Я развернула конфетку и продолжила рассматривать альбом под замечания мастера. В этом моменте было что-то чарующее, словно я оказалась в музее с невероятно увлеченным своим делом экскурсоводом или на уроке в каком-то волшебном учебном заведении, где преподаватель рассказывает о необычных созданиях. И когда я уже решила, что готова провести в обществе месье Луи много-много часов, все волшебство разрушил самый обычный телефонный звонок.

– Добрый вечер, Луи Даггер у аппарата, – приветливо ответил в трубку месье Луи, разыскав черный дисковый телефон под кипой бумаг. Я покосилась на него и продолжила листать альбом, находя все больше и больше интересных деталей как на снимках, так и в заметках к ним. – Ах, мадам Виолетта! Как я рад вас слышать! Уже пора? Конечно! Конечно! Завтра? Да, я буду ждать вас в десять. Конечно. До скорой встречи, мадам Виолетта!