Долго тебя ждала - стр. 35

Мы познакомились с Власовым в сентябре, в столовой. Родион предложил мне кофе. Привлекательный самоуверенный сын декана. Он умел произвести впечатление. Был милым и обаятельным, когда ему это было нужно. Искал со мной встречи на переменах и осыпал комплиментами, которые я не принимала. У меня был парень. Мой непрошибаемый хоккеист, к которому неслась в объятия после занятий. Власов усмехался и говорил: парень не стена, подвинется. Наверное, для него это было чем-то вроде состязания, азарта, а Марк… ему я про Родиона даже никогда не рассказывала. Зотов готовился к отъезду, в тот период нам было ни до чего.

А потом случился тот Новый год. Сообщение, которое Зотов прочитал и на которое не ответил. Наверное, ему было некогда, ведь его сторис пестрили прямыми трансляциями того, как встречают Новый год спортсмены Канадского “Виннипег Джетс” — ярко, с размахом и морем раздетых девушек, украшающих хоккеистов как новогодние гирлянды.

В ту ночь я и наделала глупостей, а в эту хочу делать лишь то, что хочу.

Откинув одеяло, встаю с кровати, слыша тихое посапывание Тани.

Для человека, который боялся не уснуть, она выглядит чертовски спящей.

В отличие от нее, я действительно не смогу уснуть! Внутри меня словно сработал старый заржавевший механизм, который годами не заводился, и я не боюсь этого скрипа.

Обняв себя руками, меряю босыми ногами комнату. Подхожу к окну и смотрю, как ветер поднимает с земли снег, закручивая его крошечными торнадо.

Приняв решение, распахиваю дверь и на цыпочках выхожу в коридор, но, добежав до лестницы, разворачиваюсь и возвращаюсь назад в комнату. Прикрыв дверь и подперев ее спиной, дышу медленно и глубоко, давая себе еще немного времени.

Развернувшись, снова выхожу из комнаты и сбегаю вниз по лестнице. Из гостиной доносится дружный храп, по полу пляшут разноцветные огни гирлянд.

Мои ладони влажные и холодные, когда берусь за дверную ручку кабинета первого этажа.

За дверью мертвая тишина, но я упрямо смотрю перед собой и вхожу в комнату без стука.

Если бы обнаружила его сладко спящим, я бы ушла. И никогда больше не заговорила бы с ним. Никогда и ни за что.

Но он не спит.

Вытянувшись на диване и закинув за голову руку, Зотов смотрит в потолок и резко переводит глаза на меня.

Комнату освещает только маленькая елка со светящимися серебром иголками, но этого света достаточно, чтобы видеть каждую деталь, каждую черточку на напряженном лице.

Марк медленно выпрямляется и опускает ноги на пол, очевидно, понятия не имея, чего от меня ожидать, но, осмотрев с головы до ног, буднично спрашивает:

— Ты почему босая?

Смотрю на него, высверливая дыру во лбу.

Если он по каким-то причинам решил, что сам управляет сегодняшней игрой, то мои черти велят ему передать: это не так, приятель!

Вхожу в комнату и закрываю за собой дверь, нащупывая замок, который проворачиваю несколько раз.

— Ты женат? — спрашиваю, игнорируя его вопрос.

Теперь его брови чуть взлетают вверх.

— Женат ли я?

— Да, — говорю настойчиво, слегка повысив голос.

— Никогда не был.

— У тебя кто-то есть? Девушка… подруга…

— Что ты сейчас делаешь? — спрашивает он строго.

Его строгость меня злит. Я не член его команды. Не младший подопечный.

— Так есть или нет? — говорю резко.

— Нет, — также резко отвечает он. — Аглая. Что. Ты. Делаешь?