Докричись до меня шёпотом - стр. 20
– Доброго тебе утра, – раздался мелодичный голос сбоку.
– И тебе доброго, Мелисса. Последнего в этом мире.
Мягкая нежная улыбка коснулась прозрачного лица, и Хоув ответила ей тем же.
***
Риган стояла у колодца и осматривала фронт работы.
– Мачеха твоя постаралась на славу, – уперев руки в бока и постукивая по земле сапогом, она раздумывала, как ей поступить дальше. Мысль о том, что надо было бы прийти и посмотреть заранее, что ей может ещё пригодиться, настигла её с опозданием.
Колодец опутывали цепи и скреплялись увесистым амбарным замком.
– Эх, говорят ведь, что в каждом человеке спит мудрец, но у меня он, похоже, в бессознательном состоянии.
Идти обратно ой как не хотелось, как и попадаться на глаза ворчливому старикашке, а где найти пилу или колун, Хоув не знала, но выбора у неё не было. Сделав пару шагов в сторону поместья, уловила запах раскалённого железа. Цепи звякнули, и послышался глухой стук о землю.
Хагун стоял рядом с колодцем, и его руку опоясывали языки пламени. Демонстративно дунув на лапу, потушил огонь, а потом, самодовольно приподняв густую бровь, толкнул ногой тяжелую толстую крышку.
– Позёр! И где тебя носила судьбинушка всё это время?
– Дела были.
– Какие могут быть дела у лентяя?
Длинные ноги позволили ритхуду без труда залезть на ограждение, и он всмотрелся в темноту колодца.
– Тут около пятнадцати метров! – Демон перевёл взгляд на призрака, и в блеске оранжевых глаз Риган прочитала печаль.
Пламя вновь обрамило руку Хагуна, и он спрыгнул в пересохший колодец. Спустя десяток секунд со дна ямы послышался приглушённый басовитый голос.
– Мешок кинь.
– Ярморочный фигляр, а не демон!
– Я всё прекрасно слышу.
Она подобрала с земли небольшую гальку и засунула её в мешок. Вытянувшись над тёмным жерлом колодца, раскрыла ладонь, и холщовая ткань с приглушенным свистом полетела вниз.
– Потерпи ещё немного, Мелисса, – Хоув нежно улыбнулась призраку.
Глава 9. Никто не будет забыт
Когда Мелисса Фольдер была жива, каждое воскресное утро она приносила букет живых цветов к каменному гробу матери. Когда умер её отец, в воскресение она стала приносить уже два букета, а когда не стало Мелиссы, цветы некому стало носить, как и очищать усыпальницу и прилегающий к ней небольшой садик. Не осталось цветов, и засохла хрупкая декоративная вишня, что высадила дочь в память о матери. Всё заросло онопордумом, вьюнком и повиликой.
Грустно, когда некому о тебе помнить, – стерев слезу со щеки, Хоув попросила ритхуда сжечь сорняк.
– На запах жжёной травы придёт смотритель. Не нужно привлекать внимание, – очнувшаяся от прострации Мелисса стала отговаривать своих могильщиков.
– Хагун…
– Меня не нужно уговаривать.
Щелчок длинных пальцев, и пламя вспыхнуло, голодно бросаясь на сухую траву. Столп дыма стал подниматься в воздух. Ритхуд движением ладони контролировал бушевавшую стихию и, когда с бурьяном было покончено – усмирил огонь. Резким движение руки рассекая воздух, Хагун призвал порыв ветра. Запах гари сменился на сухой аромат цветочного луга, но дышать легче не стало.
Дверь усыпальницы поддалась не с первого раза. Удушающий смрад ударил в ноздри. Запах был густой и тяжёлый, толстые слои пыли, метры паутины. Давящая аура забытого всеми места.
Грустно!
Риган перевела взгляд на Мелиссу: