Договорились. Цена, которая себе - стр. 52
Последним остался Варданян, положивший ладонь поверх Настениной. Они переглянулись. Он не торопился убирать руку. Она затаила дыхание. Румянец с самого начала не слезал с ее лица. Карина по первому порыву улыбнулась, заметив их контакт, а потом по голове пронеслась угнетающая мысль: «Зачем ты ее мучаешь, Артур?».
– Карты бери, – указала она недовольно на остатки колоды.
Варданян вздохнул и убрал руку, схватив ей две штуки сверху. Настена посматривала на него сбоку украдкой, без тоски, но с застывшим неудовлетворенным желанием.
Компания сидела кругом на ворсистом ковре в центре маленькой гостиной. Игнатьева с Гогой опирались на диван, Настена – на окно, а точнее радиатор под ним, Варданян на комод под телевизором. Карина сидела спиной к кухне.
– Кар, подлей вина, пожалуйста, – попросила подруга, видимо, испытав жаркое волнение.
Хозяйка потянулась к ней за стаканом. Сбоку вдруг появились еще два.
– И нам тоже, плиз, – фальшиво лыбилась Игнатьева.
Карина сразу глянула на Варданяна, ожидая, что и тому захочется пополнить запасы, но парень разглядывал карты, будто просчитывал стратегический план дальнейшей игры. Будучи спортсменом, он алкоголем не злоупотреблял. Хотя тот же Трунов частенько уходил в запой на выходные, а они играли в одной команде – сборной университета по волейболу.
Хозяйка подошла к столу, где Зайкин раскладывал кусочки мяса и овощей в пахучем оранжевом соусе по лепешкам. Разило чесноком и острым перцем. Она оглядела приготовленное, наливая в стакан из открытой бутылки. Желудок сразу распознал еду и по запаху определил ее как нечто аппетитное, потому заурчал следом. Зайкин обернулся на девушку, только сейчас ее заметив, и улыбнулся.
– Осталось чуть-чуть потерпеть.
Карина хмыкнула, уведя взгляд в стакан, который от забывчивости наполнила до самого края. Игнатьевой и Гоге досталось чуть меньше. На этом вино и закончилось. А себе она тоже хотела добавить, потому потянулась за второй бутылкой.
– Ой, Кариш, вытри мне сопельки, пожалуйста, – попросил Зайкин, разворачиваясь за ней к холодильнику.
Руки он держал перед собой. Они все были в соусе. Синие глаза опять краснели. Карина чуть бутылку не выронила от такой наглости.
– Еще чего, сам подтирай!
– Ну, пожалуйста, – парень сдвинул брови жалобно и поднял подбородок, чтобы ни капли не упало. – Щекотно очень.
– Офигел?
Карина никак не решалась, внимательно разглядывая острый кадык.
– Да не укусит он тебя, чего боишься? – Игнатьева быстро оказалась рядом и, оторвав кусок бумажного полотенца, приложила его к носу Зайкина. – Смотри, какая зая.
Лицо парня приняло блаженный вид. Рот приоткрылся, глаза, наоборот, закрылись.
– Спасибо, – протянул он на выдохе, когда Игнатьева убрала руку, и отвернулся к столу.
– Аллергия у него на пыль, – упрекнули рыжие глаза девушки.
Выбросив салфетку в мусорное ведро и схватив два стакана с вином, та вернулась в компанию. Карина почувствовала укол совести.
– Как ты живешь вообще?
– На таблетках, – пожал плечами парень. – А дома у нас каждый день убираются.
Она помотала головой, не испытывая ни особого чувства жалости, ни сочувствия. Убирался он, наверняка, не сам, и тем более не мать. Богатство сильно облегчало его быт. Это в ее семье ему пришлось бы несладко. Там пыль даже после уборки никуда не девалась, а диваны и кровати использовались на протяжении всей жизни, не меняясь. Он на таких без таблеток, наверняка, схватил бы анафилактический шок. Карина только поджала губы и вернулась в круг.