Дочь лжеца - стр. 8

Отец ерзает на кресле рядом с женой, с силой сжав челюсти, обхватив себя руками и разминая шею, словно никак не может найти удобное положение. Я стараюсь не смотреть в его сторону, но настороженно ловлю каждое движение краем глаза. Кас с Томасом тоже наблюдают за главой семьи, но младшие дети полностью поглощены беседой и ничего не замечают.

Генри и Сэмюель рассказывают матери про пойманную на пляже лягушку, которую теперь держат в террариуме у себя в спальне.

– Мы назвали ее Капитан Джон Уэйн, – вдохновенно вещает младший мальчик.

Затем настает черед Беверли Джин делиться историей, как она научилась готовить яблочный пирог, который ждет нас на десерт после ужина, а также сплела кашпо для цветов. Карла демонстрирует собственноручно изготовленное бисерное ожерелье.

– Я так горжусь всеми вами! Как же нам повезло с детьми, – радостно улыбается матушка. Затем переводит взгляд на брата Каспиана. – Да еще и Томас приехал с нами погостить впервые после посвящения. Не могу передать, как же я счастлива!

Отец кивает, подходит к юноше и похлопывает его по спине.

– Томас – настоящая находка для Коммуны. Сюда же он прибыл с особым поручением, про которое я расскажу позже.

– Благодарю, Кертис, – отзывается гость, не поднимая глаз от пола.

– Надеюсь, тетушки не слишком сурово вас воспитывали в наше отсутствие, – произносит мама.

Мы с Каспианом обмениваемся взглядами. Конечно же, они слишком сурово с нами обращались. Но мы не можем рассказать об этом родителям. Когда они уедут, опекунши заставят нас поплатиться за каждую жалобу.

– Вовсе нет, – отвечаю я и улыбаюсь тетушке Барб. Та отводит глаза.

Отец устало растирает виски.

– Поездка выдалась долгой, дети, и теперь нам нужно немного отдохнуть. Встретимся за ужином. – Он берет матушку под локоть и сопровождает по лестнице наверх.

– Чтобы на одежде не было ни пятнышка! – ворчит тетушка Джоан, убирая вазочки с выпечкой прежде, чем мы успеваем хоть что-то попробовать. – За стол сядем только через несколько часов.

– Но малышам нужно побегать на улице, чтобы избавиться от лишней энергии, – возражаю я. – Может, переодеть их пока в старые вещи?

– Ты же знаешь, вашей матери это не понравилось бы.

– Ну хотя бы просто выпустите детей погулять. Я прослежу, чтобы никто не запачкался.

– Хорошо. Но если они посадят на новые наряды хоть одно пятно, отвечать за это будешь лично ты.

– Договорились. – Я поднимаюсь с дивана и пожимаю женщине руку.

Остальные сидят смирно, пока опекунши не выходят из комнаты.

Женщина ждет за дверью в ванную, разговаривая с кем-то. Я заворачиваюсь в полотенце и ложусь на коврик, отчаянно желая по-детски засунуть большой палец в рот и перенестись обратно к родителям, братьям и сестрам.

Однако раздается стук и внутрь входит тюремщица, немедленно высасывая весь воздух из помещения. За ее спиной исчезает контур мужской фигуры.

– Не хотела так врываться, – произносит женщина, – но ты пробыла здесь больше часа.

Стараюсь незаметно для нее утереть навернувшиеся слезы. Отвечать я не собираюсь.

Собеседница опускает на пол рядом со мной стопку белья и комментирует, похлопывая по ткани:

– Чистые вещи. Когда оденешься, спускайся на кухню, будем завтракать. Я приготовила блинчики с черникой и тосты с клубничным джемом.