Дочь лжеца - стр. 7

– Рад это слышать. Пока я буду гостить, мы вдвоем отправимся на прогулку. Расскажешь, что ты задумала.

С этими словами папа шествует в сторону дома, как король, вернувшийся в за́мок.

Спустя мгновение матушка сбрасывает с себя оцепенение, которое частенько охватывает людей после общения с отцом.

– Идемте же! Мне срочно нужно выпить!

Когда все разворачиваются к дому, из лимузина выбирается Томас. Мы с Касом задерживаемся, сгорая от нетерпения его встретить. Последний из пассажиров одет во все черное. Привлекательные, как у брата, черты лица заострились, под глазами залегли тени, а каштановые волосы отросли.

– Мы скучали, – обнимая Томаса, произносит Каспиан. – Рад, что ты вернулся. Без тебя здесь все кажется другим.

– Ну? Как тебе жизнь в поселении? – Я едва не подпрыгиваю от нетерпения. – Расскажи нам все! Не пропускай ни одной подробности! Мы так гордимся тобой.

– Все отлично, – говорит Томас бесстрастным голосом без тени привычной улыбки. – Думаю, следует догнать остальных.

– Ну же, ты должен поведать нам хоть что-то! – Я дергаю его за рукав.

– Обязательно. Только позднее. Дорога сильно меня утомила.

Я в замешательстве бросаю взгляд на Каспиана, и он берет меня за руку, как всегда, когда нервничает. Обычный жест, я, например, грызу ногти. Привычка, и ничего больше. Но поглаживание большим пальцем тыльной стороны моего запястья намекает, что это могло бы оказаться чем-то большим. Кожу приятно покалывает, пока я раздумываю, как поступить: ответить пожатием или выпустить руку парня.

Я выбираю последнее.

Это то, чего хотел бы от меня отец.

Томас зевает.

– Я кое-что тебе привез, Пайпер. – Должно быть, у меня на лице отражается удивление, потому что он наконец улыбается. – После наступления темноты занесу к вам в комнату, хорошо?

– Спасибо. – Я обнимаю друга, и он крепко сжимает меня в ответ. – Я так рада, что ты дома.

– А мне ты подарок не забыл? – Кас выпячивает нижнюю губу в преувеличенно расстроенной гримасе.

Его старший брат лишь неодобрительно качает головой.

Мы втроем проскальзываем в гостиную, где расставлены вазочки с выпечкой, чашки с чаем и кофе. Тетушка Джоан вручает матушке любимый напиток: бокал мартини с тремя оливками, после чего та опускается в мягкое кресло и снимает шляпу.

– Именно то, что нужно. Благодарю.

Затем подносит фужер к носу, глубоко вдыхает, закрыв глаза, и тут же отдает обратно. Тетушка выносит бокал на улицу и выливает содержимое в траву. До того как вступить в Коммуну, мама иногда употребляла алкоголь, и теперь отец иногда проявляет снисходительность к старым привычкам, чтобы испытать приверженность новым ценностям. Спиртное строго запрещено, так как притупляет чувства, делает нас слабыми и открывает путь заболеваниям.

Тетушки машут в сторону диванов, приказывая нам сесть, и мы послушно занимаем места. Милли пытается взобраться к матушке на колени, но отец перехватывает малышку.

– Ваша мать нуждается в отдыхе, – сурово произносит он, однако младшая дочь продолжает пинаться и вопить. Тогда он прикладывает ладонь девочке ко лбу, закрывает глаза и пытается ее успокоить, но ничего не выходит. Забрав Милли, мама сажает ее на колени и заново затягивает развязавшийся пояс.

– Расскажите, что у вас здесь происходило, пока нас не было. Со всеми деталями, – просит она, баюкая уткнувшуюся ей в плечо малышку.