Дочь лорда-8. Падение владык - стр. 10
Еще бы нашлось, куда!
Третья по счету мидантийка в его объятиях. Наверняка интриганка. И протравленная двором до печенок. И что? Тут не знаешь, что хуже.
Эта хоть сама куда не надо не сунется и кавалера не впутает.
И когда уже кончится этот змеев прием?! И сколько дней в запасе до следующего?
И век бы не смотреть в сторону принцесс, так куда ни глянь – везде ни одна, так другая. Вот в Эвитане была одна Жанна. Да и ту Алан видел редко – потому как в Эвитане на балы рылом не вышел. Ибо опять же – нетитулованный кавалер. Без денег.
Вот принцесса-змеесса Юлиана удаляется… просто поправить прическу. Ничего другого принцессы там не делают – они же из другого теста.
Прическу. Рыжую. Точнее, благородно-бронзовую, с пламенным отливом на мидантийском солнце. Или в сиянии сотен свечей бального зала.
Бронзовые локоны, изумруды в прическе, изумрудные глаза – опять этот изумруд! Как у Ирэн и Риккардо.
И того же цвета платье.
Откуда Алан разглядел цвет глаз – издали? Ну ладно, когда танцевал, а сейчас? С его-то зрением? Но ощущение, что шелест шелковых юбок слышен тоже. Всё слабее. Удаляется ведь. Прическу поправить. С изумрудами.
Теперь можно наконец облегченно вздохнуть.
Что ты шепчешь, придворная прелестница? Что пора под шумок удалиться тоже – только в другое место? Подальше от лишних взглядов. Чтобы тоже поправить прически. Друг другу.
Пора. Алан для этого выпил достаточно. Не больше и не меньше.
И ладно хоть приглашают не бежать из Мидантии!
Только больше никаких беседок! Никогда.
Алые мидантийские ковры стелются под ноги. Уводят в полумрак незнакомой комнаты.
Красотка пропускает кавалера вперед… и ныряет обратно в коридор.
Ловушка? Алан рванул назад, на ходу хватаясь за эфес… которого нет. Бал, чтоб его! Эдингем – не принц и не стражник, он тут с одним кинжалом! И даже не отравленным. Яд – оружие монсеньора Ревинтера. И мидантийцев. Причем они им владеют даже лучше монсеньора. Он-то ведь все-таки эвитанец.
Грудной смех из глубин комнаты заставил Эдингема замереть. Спиной к стене. К бархатному ковру. Не хватало еще там какой-нибудь тайной двери!
Или квиринской ловушки – о них упоминал монсеньор. И почему им не найтись и в Мидантии?
- Успокойтесь, о мой храбрый эвитанский герой. Подслушивая в беседке, вы были куда смелее.
Да, ему следовало догадаться. Ничто не повторяется один в один. А уж в змеевой Мидантии…
Что проскочило дома – застрянет здесь. В скрытом шелестящими шелками капкане. В мидантийском, ядовитом. Насквозь пропитанном ядом.
Кто здесь его ждал-дожидался – Гизела? Ей здесь опаснее, чем где-нибудь, но когда это Пантеру Мидантии волновали такие мелочи?
Видимо, сейчас. Потому что вместо нее в кресле-качалке в глубинах комнаты удобно расположилась принцесса Юлиана. В ярко-изумрудном платье со слишком смелым для принцессы вырезом.
Улыбается. Жестче десятка Карлотт. А ведь моложе вдвое. Если не больше.
Где водятся ядовитые лисицы? Нигде, даже в Хеметисе их нет. Только в легендах… и в Гелиополисе. Они тут еще и человечий облик принимают.
И виртуозно меняют голос.
- Господин Эдингем, не волнуйтесь. У меня был выбор – убить вас или довериться.
Из мягкого кресла она не поднялась – взлетела. Утонченность и изнеженность принцессы – лжива, как и всё здесь.
Небось, в этом дворце и хрупкая Мария - мастер клинка похлеще берсерков Эрика.