«Дочь Ивана Грозного» - стр. 2
«Ну какой ребенок? Я же учусь только на втором курсе!» – призвала к благоразумию Вера.
«Я тебя тоже родила в девятнадцать лет, тоже училась в институте и стала врачом», – парировала мама.
«И я родила Сашеньку в девятнадцать лет, тоже училась в институте и стала педагогом», – вторила бабушка.
«Но я не замужем! – привела Вера, на ее взгляд, веский аргумент. – А у вас обеих все-таки были мужья, а у детей – официальные отцы».
Мама и бабушка весьма выразительно фыркнули.
«Твой отец всю жизнь искал приключения на свою голову и регулярно их находил, пока не свернул себе голову на той скале, куда ему знающие люди категорически не советовали залезать. Тебе как раз исполнилось девять лет», – сказала мама.
«А твой дедушка вдруг посчитал себя самым умным, перестал ходить к врачу и отправился к знахарке, в результате сгорел практически за несколько месяцев. Твоей маме было двенадцать лет», – добавила бабушка.
«Так что рожай, мы поможем тебе поднять ребенка», – пообещала мама.
«А у меня появится повод уйти на пенсию», – сообщила бабушка.
Особенно «поднимать» Ярослава не пришлось – он, в общем-то, и не падал. В том смысле, что не доставлял чрезмерных хлопот, какие почти неизбежно доставляют слишком умные, а потому весьма своеобразные дети. Вера считала, что с сыном ей повезло. Но при этом она всегда плевала через левое плечо – дабы не сглазить.
– От судьбы не уйдешь, – философски изрек сын и протянул телефон. – Звони начальничку. Может, тебе повезет, и он просто хочет уточнить, где у тебя лежат скрепки.
– Ага, скрепки… – покривилась Вера, ткнула пальцем в клавишу быстрого набора и прежде, чем начальник произнес слово, отчеканила, не здороваясь:
– У меня сегодня отгул. Ты сам разрешил. Слово мне дал.
– Да, и я хозяин своего слова, – тоже не стал здороваться Мирошниченко. – Хочу – даю слово, хочу – забираю обратно. В общем, считай, что забрал. У нас убийство.
– Ха! – фыркнула Вера. – Можно подумать, обычно мы занимаемся исключительно поиском сбежавших кошечек.
– Обычно в нашем славном городе все же не убивают модных московских драматургов. Причем специально приехавших в наш славный музыкально-драматический театр для участия в подготовке спектакля по собственной пьесе. Причем убивают в квартире, которая этому театру и принадлежит, в актерском доме. А находят убитого две старые актрисы этого же самого театра, которые живут по соседству. То есть в наших театрах, конечно, регулярно происходят какие-нибудь скандалы, но не до такой степени.
– А я здесь при чем? – попыталась отбрыкаться Вера. – У тебя других следователей нет?
– Есть. Но ты подходишь лучше всего. Театральный люд – еще те оригиналы. А ты у нас как раз оригиналка. К тому же я для тебя выхлопотал у полицейских твоего любимого Дорогина. В общем, вперед и с песней!
Если бы кто-то со стороны послушал этот разговор, сильно бы удивился: как начальник первого отдела (по расследованию преступлений против личности и общественной безопасности) регионального следственного управления Следственного комитета РФ полковник юстиции Евгений Владимирович Мирошниченко отдает приказы своей подчиненной – следователю по особо важным делам майору юстиции Вере Ивановне Грозновой. Но для полковника и майора подобное общение с глазу на глаз было весьма привычным.